Одесский листок сообщает

– Дельная мысль, – одобрил идею шефа подчиненный. – А как она прикроет?

– Ну, во-первых, мы положим на дно экипажа винтовки. Еще посмотрим, кто из нас лучший стрелок… Во-вторых, следом будет ехать подкрепление из военных. Получится засада на засаду. А? Хорошо я придумал?

– Годится, – кивнул Сергей. – Пойдемте к Калнину.

Секретное совещание у генерал-квартирмейстера продолжалось два часа. Участвовали сыщики, Продан, и в конце присоединился командир Восьмого донского казачьего полка войсковой старшина Белоус. Диспозицию составили следующую.

Первыми поедут Лыков с Азвестопуло. На всякий случай у них будут при себе магазинки Мосина. Позади, на расстоянии в полверсты, станут держаться три солдата караульной команды штаба округа во главе с унтер-офицером. Для пользы дела им придется переодеться в штатское и нанять обычную линейку. Задача – обезвредить противника, если он окажется у сыщиков в тылу. Лыков предположил, что немцы пустят кого-то следом за ними – для наблюдения. И этот кто-то подаст сигнал стрелкам. Иначе как те узнают коляску сыщиков в общем потоке? «Хвост» должен сделать свое дело и после этого будет захвачен.

Третья команда в отряде – взвод казаков под началом опытного офицера. Когда на шоссе начнется заварушка, донцы должны сойти на пересыпь [80] и атаковать стрелков лавой. Завидев такую силу, противник не решится вступить в бой. Иначе их всех перебьют. Немцам придется сдаться, а потом объяснять, что делает столько вооруженных людей на дороге. И почему они напали на экипаж с чиновниками полиции…

План был хороший, однако имел один тонкий момент. Сыщикам нужно было спровоцировать засаду на открытое нападение. После этого казаки вмешаются и нейтрализуют тевтонов. Но требовалось пережить первый залп и потом еще продержаться минут пять… Два человека в головной пролетке сильно рисковали, взяв на себя роль приманки. Да и постороннего извозчика нельзя было впутывать. Его могли убить как нежелательного свидетеля.

Лыков уже трижды оказывался в таком незавидном положении. На него нападали ночные разбойники под Вязниками. Затем в Тифлисе он охранял карету казначейства, зная, что готовится экс. Наконец, год назад на дороге из Джаркента в Верный он снова угодил в засаду. До сих пор бог хранил сыщика. Но сколько еще будет продолжаться везение? Торчать в открытом экипаже, зная, что ты на мушке у шести лучших стрелков…

Военные хорошо понимали положение полицейских. Штабс-капитан Продан взял слово:

– Господа! Я вообще-то чемпион Петербургского военного округа по стрельбе из револьвера. Из винтовки, правда, делю первое место с поручиком Щербовичем-Вечерой. И переодеваться тоже умею. Давайте я сяду в первый экипаж заместо кучера. Еще одну винтовку дадите, Эммануил Христианович?

Генерал дернул себя за бороду и сказал:

– Сам бы с вами пошел, да стреляю отвратительно. А винтовок дадим сколько попросите.

Войсковой старшина взялся наставлять «живцов»:

– Вы, главное, как только почуете опасность, падайте на дно экипажа. Площадь мишени уменьшится.

– А если мы почуем уже после залпа? – с вызовом спросил Азвестопуло.

– Ну тогда худо…

Началась подготовка. Первым делом Лыков затребовал расписание омнибусов. Не хватало только подставить под пули случайных людей. Выяснилось, что утром они отправляются к Сухому лиману каждый час, а после одиннадцати наступает длинный перерыв. В это время и надо ехать…

Далее коллежский советник изучил военную карту окрестностей Одессы. Хаджибейский и Андреевский лиманы не сообщаются с морем, а Сухой южным концом входит в него и фактически создает залив. Дорога к нему идет вдоль берега. После Андреевского лимана местность делается пустынной. Значит, нападут на них, скорее всего, там, на подходе к цели.

Затем Гереке дали команду внезапно заболеть. Пищевое отравление или что-то в этом роде. Он ни в коем случае не должен был участвовать в засаде.

Наконец Алексей Николаевич забрал магазинки и повез своих попутчиков на валы. Оружие необходимо пристрелять заранее, сказал он помощнику. Штабс-капитану это объяснять не требовалось. Испытания прошли в лагерях за бывшими салотопенными заводами. Сергей показал посредственный результат, и его пришлось натаскивать. Лыков с Проданом выбили все на «отлично» и прониклись еще большим взаимным уважением.

Утром первого июня сыщики сошлись в буфете гостиницы. Оба мандражировали. Азвестопуло даже сказал:

– Вдруг я ребенка не увижу?

Шеф только вздохнул. Что на это ответить?

– Мы давно с Машкой решили: если сын, то назовем Алексеем, – не унимался грек.

– Прекрати! – оборвал его коллежский советник. – Ты полицейский чиновник и смелый человек. Зачем скулишь? Не бойся ничего. Пусть боятся тебя.

– Вы это уже говорили, раз двадцать или тридцать.

– Нового ничего нет. Будь наготове и не зевай, вот и вся инструкция.

К десяти часам они подошли к городскому полицейскому управлению.

Там уже стояла одноконная пролетка со штабс-капитаном Проданом на козлах. Он был одет в синий кучерский кафтан, на лице красовалась свежеприклеенная борода.