Один

– Карп обращается в зомби, – громко объявил Димка. – Пока не поздно, надо его найти.

– Надо бежать, – засуетился Минтай. – Я же предупреждал. Я говорил, что сейчас нигде не безопасно! Нужно немедленно ехать ко мне домой!

– Нет, – сказал Димка. – Мы должны хотя бы запастись здесь бензином. И дождаться рассвета.

– Но зомби! – почти закричал Минтай.

– Зомби по ту сторону забора! – рявкнул Димка. – А Карп еще не успел им стать!

– Ты уверен? – тихо спросил я.

– Откуда тебе знать! – возмутился Минтай.

– Я уверен, – сказал Димка и пинком выбросил окаменевший шарф на разложенное кресло. – Вот: Карп потерял кусок скорлупы. И она не успела окончательно затвердеть – можете убедиться. Думаю, у нас достаточно времени, чтобы отыскать его и прикончить. А потом займемся делами.

– Мы можем его не найти, – заметил Минтай. – Он мог уйти со стоянки.

– Это вряд ли, – сказал Димка. – Он забрал ключи. И я, кажется, знаю, где его нужно искать.

* * *

Старенький, но неплохо сохранившийся «Эксплорер» прятался в дальнем углу стоянки, в закутке между глухой стеной и потрепанной фурой, вросшей в асфальт ржавыми дисками спущенных колес. Тут же, рядом с пустой собачьей конурой, стоял на пеньках прогнивший «Запорожец» – первый автомобиль Эдика, как объяснил нам Димка.

Сам Эдик тоже был здесь. Трос установленной на подрамнике лебедки передавил ему живот и грудь, намертво притянув к бамперу «Эксплорера». Стальная петля, должно быть, переломала ему все ребра и превратила кишки в кашу, но Эдик плевать хотел на такие пустяки – он жадно щелкал жвалами и тянул к нам не захваченную тросом руку.

– Привет, – сказал ему Димка, поднимая самодельный факел повыше. – Сегодня обойдемся без рукопожатий.

Левая пассажирская дверь «Эксплорера» была открыта. Мы велели девчонкам ждать нас за фурой и обошли автомобиль, стараясь держаться поближе к бетонной стене.

– Ну что я вам говорил? – пробормотал Димка, заглянув в салон.

Карп, а вернее то, что недавно им было, расположилось на заднем сиденье «Эксплорера» – серая чушка в белесых тенетах. Неровный кокон еще кое-где пенился и оплывал, тонкие паутины вздрагивали. Понять, что это именно Карп, можно было лишь по торчащей из кокона трости – ее литой набалдашник трудно было с чем-то спутать.

– Изгадили машину, – с сожалением произнес Димка.

– За ключами полезешь? – спросил я, твердо зная, что сам я к этой куче застывающей вонючей слизи не подойду ни за какие коврижки.

– Ну их к черту! – отмахнулся Димка. – Спалим эту парочку – и дело с концом.

Никто возражать не стал, но и в помощники не попросился. Димка забросил в машину жестяную банку с кустарным напалмом, разбил о капот бутылку с пирогелем, длинным факелом подпалил пропитанную соляркой ветошь. Но огонь занялся не сразу. Минуты две, наверное, мы стояли, смотрели, как растекается по железу прозрачное легкое пламя, как пузырится краска. Я хотел было скептически отозваться о химических познаниях Димки, но тут в салоне ярко полыхнуло, из открытой двери выплеснулась огненная жижа, и вся задняя часть автомобиля вмиг исчезла в вихре жаркого рыжего пламени.

– Ух ты! – Димка даже присел. Кажется, он сам не ждал такого эффекта от своих смесей.

Лопнули шины. Осыпалось лобовое стекло.

Притянутый к бамперу зомби визжал и дергался – у него горела спина, на его скулах обугливалась кожа. Что происходило с Карпом, мы не могли видеть, но мне показалось, что в охваченном пламенем салоне шевелится что-то темное…

Мы убежали, не вытерпев жара. Да и на корчи Эдика невозможно было смотреть.

«Мерзко», – я то ли услышал, то ли вспомнил голос Димки.

– Мерзко, – сказал я встретившей нас Оле. И она, кажется, все-все поняла.

Потом мы по-варварски вскрывали воющие машины, стаскивали разное барахло к Димкиной «Мазде», сливали бензин, сбивали замки на воротах. Мы спешили, будто чувствуя, что скоро все окончательно изменится. И когда пожар погас, а серое небо начало проясняться, мы были готовы.

Я отогнал от ворот свою «десятку», Димка вывел «Мазду». Мы связали цепь узлом и заперли его разбитыми замками. Мы еще собирались сюда вернуться.

– Надо ко мне, – пискнул Минтай без всякой надежды, что его услышат. Но Димка услышал.

– Ты так туда рвешься, – сказал он, ухмыляясь, – будто у тебя в подвале находится бар «Винчестер».

Фильмы Саймона Пегга в нашей конторе знал практически каждый, так что шутку поняли все. И мне тогда показалось, что Димкины слова натолкнули Минтая на какую-то нехорошую мысль. Мне бы сразу насторожиться, предупредить бы остальных. Но и в тот раз я не придал значения своим предчувствиям – и вскоре пожалел об этом.

Мы разделили пассажиров – Димке, конечно же, досталась Оля с подружкой; мне – кто бы сомневался! – моя бывшая пассия со своим новым возлюбленным. Минтай так и рвался сесть впереди рядом со мной, но я велел ему располагаться сзади и, включив погромче нелюбимый Катей «Faith No More», сразу же постарался забыть о присутствии этой парочки.

Часы показывали ровно одиннадцать, когда Димка опустил тонированное стекло и поднял руку – «Готов?»

Я моргнул ему дальним светом – «Поехали!»