Один

Люра лежала на земле лицом вниз, раскинув руки и ноги. Она медленно приподняла голову и раскрыла глаза. Солнце уже светило, пели птицы, и трава качалась от ветра. Люра аккуратно села. Резкая боль пронзила голову, и девушка схватилась за виски. «Ай! Хорошенько ударилась». Постепенно голова успокоилась, и Люра стала оглядываться: вокруг не было ни единой живой души, монстра не было тоже, пепелище Кхмерки возносило в небеса клубы дыма. Люра осторожно встала на ноги и попыталась собраться с мыслями. «Семья. Их убили. Факей. Одис. Монстр. Я бежала к лодке, а они бросили меня. Точно. Бросили! Как они могли? — Люра всё больше вспоминала, и с воспоминаниями возвращалась печаль. — Так, соберись. Не время для слёз. Ах, как же всё болит. Я сильная, спокойно. Нужно дойти до дома».

Люра постепенно стала приближаться к Кхмерке, ну или к тому, что от неё осталось. Каждый шаг давался с большим трудом, ведь тело ужасно болело, повсюду были синяки и ссадины, губа была разбита, волосы растрёпаны, платье было грязным и разодранным, царапины украшали руки, ноги, скулы и спину. Несмотря на боль, Люра медленно, но верно приближалась к пепелищу. Очень скоро она вошла туда, где раньше были прекрасные дома и улицы. Люра шла среди руин и куч пепла, было нелегко дышать. Она вспоминала, что эта груда мусора ещё вчера была мясной лавкой, где она покупала колбаски, а эти обугленные столбы, торчащие из земли, держали на себе дом её первой подруги, а там на перекрёстке стояло дерево, с которого она в детстве свалилась. Люра шла не среди руин или пепла, а среди воспоминаний о своей жизни. «Что за ужас со всеми нами случился? За что боги покарали нас? Мы просто жили, как могли. А теперь? Теперь от моего дома, семьи и друзей ничего не осталось. Даже Одис, и тот пропал. Как это могло произойти? Я ничего не понимаю. Это же просто невозможно. Невозможно. Да. Подходящее слово. Невозможно, чтобы наша Кхмерка сгорела до тла. Невозможно, чтобы моя семья была мертва. Невозможно, чтобы все кхмеры погибли. Невозможен тот монстр и то, что Одис бросил меня. Невозможно, чтобы я осталась совсем одна. Невозможно». Мысли пугали Люру. Она боялась того, что невозможное теперь стало реальностью. Наконец, показалось то, что ещё вчера утром было её домом. Забор сгорел, от него осталась лишь обугленная калитка, одиноко стоящая на входе.

Та самая калитка, возле которой Одис впервые поцеловал Люру. Это был её первый поцелуй. Она тогда очень смутилась и ударила Одиса, ведь это был опрометчивый поступок, их могли увидеть. Но потом ураган чувств закружил их вместе, и Люра больше ничего не боялась. «Тогда Одис любил меня. А теперь…» — ущипнули воспоминания, и по щеке девушки прокатилась прозрачная слезинка.

— Так, ты чего, глупая? Соберись, — тут же опомнилась она.

Люра вошла во двор. Земля была чёрной. Разрушенный и сожжённый дом погрёб под собой тела семьи Мирони. Последняя из них пыталась разгрести груды пепла, но ничего не вышло. Она лишь измазалась. Тогда, бросив эту затею, девушка встала напротив своего дома и закрыла глаза. «Простите, что не смогла похоронить вас. Я так люблю тебя мам, и тебя отец, и даже вас, моих сестёр. Я люблю вас. Помните праздничные вечера? Как тогда было хорошо… Как хорошо было жить. А теперь вы мертвы, и я не знаю, где вы оказались. Но надеюсь, вы пируете вместе с Гайей. Покойтесь же с миром».

Ещё некоторое время Люра оставалась неподвижна, потом же она пошла в мастерскую отца, которая была более сохранной, чем дом. Люра нашла топор и нож, они были в плохом состоянии, но выбирать было не из чего. В том месте, где раньше стояла кладовая, были обугленные куски хлеба. Люра взяла их. «Да, не очень аппетитно, но лучше, чем совсем ничего». Несколько минут девушка ходила по Кхмерке, но ничего не нашла. Больше здесь делать было нечего, и Люра пошла на берег.

Он был усыпан трупами, которые изрядно воняли. Рвотные позывы несколько раз одолевали девушку. Она скинула своё изодранное платье, ведь носить его не имело никакого смысла. Среди трупов были девушки и женщины. Люре удалось найти более-менее целые рубашку и юбку, даже плащ. С большим трудом она стянула их с трупов. Несколько раз Люра падала в обморок и блевала. Она отходила на расстояние, чтобы отдышаться, и, наконец, вещи были добыты. Они воняли и были грязными, поэтому их пришлось мыть в Мирянке. Люра помылась тоже. Она плескалась, окуналась и плавала. Прохладная вода чудесно действовала на ноющее тело девушки. Боль успокоилась, и пришли свежие силы. Люра надела на себя мокрую одежду, взяла то, что нашла у себя дома, и пошла к пристани. Она кое-что искала. Нечто важное.