Один человек, две собаки и 600 миль на краю света. Опасное путешествие за мечтой

Ввиду отсутствия специальных подставок с роликами у моих саней, скорость передвижения у нас значительно меньше. Но меня утешает мысль, что в тех местах, куда я направляюсь, снег глубокий и свежий и мои сани более приспособлены именно для таких условий.

Перед отправлением в этот поход я повредил спину, что сильно сказалось на моей физической выносливости. Из-за этого я очень быстро устаю, к тому же опасаюсь повредить спину вновь. Пытаясь научить собак тащить сани, я привязывал их к велосипеду и однажды не заметил, как веревки закрутились вокруг пояса. Собаки сильно дернулись, и вот тогда, мне кажется, я и потянул мышцы спины. На следующий день мы бродили по Дрифт-Крику. Переправляясь через реку вброд, я потерял в воде один ботинок. На дворе стоял январь, было довольно холодно, и чтобы пройти еще минимум пять миль до выхода, ботинок был мне просто необходим. Оставшись в одном ботинке, я бежал за его «братом» больше мили. От этого бега по реке шерстяной носок на необутой ноге намок. Он шлепал и шкворчал, как блин на сковороде. Я споткнулся о камни и почувствовал боль в спине, но ботинок все же был далеко. Вообще это были дешевые кроссовки, и я очень удивился, что они оказались такими плавучими.

Случайно я оказался у подножия скал на берегу реки, где парочка молодых влюбленных устроила пикник. Первым делом я, конечно, извинился за то, что нарушил романтическую атмосферу своим мокрым носком, хлюпающим по земле. «Простите меня, пожалуйста, я потерял ботинок в речке», — прокричал я им на бегу. Они были очень вежливы и сказали, что все нормально, даже несмотря на то что Джимми с Уиллом в своей привычной манере полезли к ним ласкаться. Наконец, я догнал ботинок, и, чтобы вытащить его, мне пришлось зайти по пояс в воду. Именно тогда я понял, что очень сильно повредил спину. В течение двух часов я вынужден был лежать: когда я садился, боль становилась просто невыносимой. Я понял, что мне предстоит лежать еще как минимум несколько дней. Возвращение домой стало для меня настоящей мукой. Но все-таки я шел, медленно, стиснув зубы, но шел.

Первую неделю после этого я приходил в себя. Спина болела сильно, и меня волновало только то, смогу ли я возобновить тренировки. О путешествии по Аляске я старался не думать. Я пытался заниматься, каждый день увеличивая нагрузку, и, к счастью, боль постепенно начала утихать. Уже через месяц я катался на велосипеде и поднимал тяжести, готовясь к поездке. Я ездил на медленной скорости, а через день совершал пешие прогулки по лесу вместе с Джимми и Уиллом, чтобы они не потеряли форму (да у них с этим и не было проблем). За две недели до начала экспедиции я увеличил вес тяжестей, которые поднимал, и стал чаще ездить на велосипеде, чтобы как следует накачать мышцы ног. Но вернуть свою форму, такую же как до несчастного случая я так и не сумел. Раньше я тренировался по несколько дней подряд. Тренировки вошли в привычку. Я не мог жить без них так же, как без природы и собак.

По морскому льду

Останавливаясь на ночлег, первым делом мне приходится с помощью лопаты делать углубление в снегу, чтобы поставить палатку. Корочка снега очень твердая, но тем не менее все равно слишком хрупкая для того, чтобы можно было стоять и не проваливаться. Сухой снег крупинками похож на чистый белый песочек, и утрамбовать его невозможно. Поэтому мне приходится копать очень глубоко, чтобы установить палатку на что-то более менее твердое. Даже если провести на одном месте достаточно долгое время, снег не станет более мокрым и, соответственно, не утрамбуется, как вам надо, вы просто будете проваливаться в землю все глубже и глубже до тех пор, пока не достигнете твердой поверхности.

Я тружусь уже около получаса. Сначала необходимо разбить ледяную корочку, но моя дешевая лопатка, сделанная из пластика, совсем не предназначена для борьбы с арктическими льдами. Первые пять минут я пытаюсь расколоть лед. Конечно, надо было бы потратиться и купить что-то получше, но я думал, что вполне могу обойтись и этой. Справившись с корочкой, начинаю выгребать снег руками, выбрасывая его между ног. Наконец заканчиваю работу, сохранив лопатку целой и невредимой, устанавливаю палатку и готовлюсь ко сну.

Ночью очень долго не мог согреться — в течение дня я много потел. Думаю, что влага скопилась на термобелье. В условиях таких жестоких холодов у меня нет права на ошибку, поэтому осматриваю ноги и, обнаружив влагу между пальцами, вытираю их насухо, проверяю, не появились ли на коже пигментные пятна или волдыри. Малейшая оплошность с моей стороны может привести не только к обморожению пальцев, но и к смерти от переохлаждения и омертвления тканей. Так как рядом со мной никого, кто мог бы сказать мне, как я выгляжу и веду себя со стороны, признаки обморожения трудно заметить сразу, поэтому я внимательно слежу за своим самочувствием и поведением. Поскорее бы покинуть этот полуостров и оказаться в лесу, где не будет такого сильного ветра и опасности переохлаждения.