Один человек, две собаки и 600 миль на краю света. Опасное путешествие за мечтой

С этими словами показывает мне небольшую удочку. Она представляет собой довольно крепкий деревянный брусочек, длиной всего лишь дюймов десять. Но привязанный к нему крючок поистине огромный, с очень острыми зубцами.

— Какую рыбу Вы ловите?

— Белорыбицу, — отвечает он. — Думаю, для улова здесь места хватит, — говорит он, оборачиваясь и указывая на привязанный к снегоходу прицеп.

Сперва я сомневаюсь в его словах, но он уверяет меня, что это нормально и что хороший улов ему гарантирован. Затем показывает мне бензопилу, с помощью которой просверливает отверстие в толстом слое льда. Диаметр лезвия около фута, длина — около пяти, а наконечник сделан из чистейшей стали.

— А рыба крупная? — спрашиваю я. Он отмеряет в воздухе расстояние, равное приблизительно трем футам. — Серьезно?

— Ага, — произносит это так, будто это вполне нормально. — Думаю, к концу дня я поймаю с десяток, а то и с дюжину.

— Ого, это невероятно.

— На обратном пути занесу Вам одну, — обещает он.

— О, это было бы просто замечательно! — говорю я.

Мы разговариваем еще несколько минут. Человек рассказывает мне, что в такие суровые холода предпочитает не ездить далеко. Если снегоход сломается, ему придется идти пешком. Поэтому надо успеть вовремя вернуться и не замерзнуть, а он сейчас уже не в такой хорошей форме, как раньше. Еще минуту смотрит на меня и улыбается так, будто в мире нет никаких тревог и забот.

— Думаю, я поймаю для Вас рыбу, — говорит он, поворачивая ключ зажигания, трогается в путь, обдав меня снежной волной, устремляется в море и исчезает вдали.

Река Кобук занимает несколько сот миль. Она берет свое начало в центре Аляски и несет свои воды до самого предгорья хребта Брукса. Недалеко протекают реки Ноатак и Селавик. Их воды очень богаты питательными веществами, и в том месте, где они впадают в океан, образуется очень благодатная среда обитания для рыбы. Она достигает огромных размеров. Три главных реки дают людям выход к океану. Идеальное расположение Коцебу на берегу океана делает его прекрасным транспортным узлом для живущих на побережье эскимосов, индейцев — жителей центра, торгующих мехом, а также исследователей со всей округи.

Спустя несколько часов мужчина возвращается. В его прицепе пятнадцать рыб, самая маленькая — длиной около тридцати дюймов. Внешне они напоминают гигантские леденцы. Он протягивает мне рыбину. Я просто в шоке. Беру ее руками в перчатках и кладу на свои голубые пластмассовые сани.

— Возьмите еще одну, — предлагает он.

— Не могу, — отвечаю я. — Мне надо еще очень много пройти, и я не могу нести слишком много.

Кажется, он разочарован моим отказом. Гостеприимство буквально переполняет его. Да, у него есть жена, но тем не менее недостаток социального общения налицо. Это привело к тому, что мужчина готов совершить акт доброй воли и поделиться со мной уловом. Еще несколько минут он не трогается с места, надеясь, что сможет мне чем-нибудь помочь. Рыба, которую он мне дал, в длину практически такая же, как и сани. Я благодарю мужчину, и спустя еще несколько минут он заводит снегоход и направляется вверх по реке Кобук, в надежде продать рыбу немногочисленным местным жителям.

Я смотрю мужчине вслед и восхищаюсь его абсолютным смирением со своим образом жизни. Он не пытается, подобно мне, спрятаться от холода. Такое впечатление, что для него это вовсе нетрудно. Я думаю о том, чтобы стать таким же, и в моих глазах появляются слезы. За исключением снегохода я так представлял самого себя, ведущего независимое существование в тяжелых условиях крайнего севера. Отпилив у рыбы голову, выбрасываю ее в кусты, подальше от палатки. Тушу укрываю пластиком и прячу, чтобы, не дай Бог, ей не заинтересовались белые медведи. Это маловероятно, но небольшие меры предосторожности все же не помешают.

31 марта 2007 года

Я завтракаю рано и, хотя на улице еще довольно холодно, начинаю собираться в путь. У меня нет никакого желания засиживаться на побережье, где дует такой сильный ветер, и я мечтаю уйти подальше от постоянного холода, в глубь материка. Я начинаю свой путь к устью реки Кобук, а затем несколько миль иду вдоль нее. Это даже еще не сама река, а небольшой канал под названием Рилей. Дельта реки Кобук очень широкая, она состоит из большого количества озер, речных каналов и болот. Если бы сейчас не стояли морозы, то преодолеть пешком эту территорию я бы никогда не сумел. Около тридцати миль тянется равнина, по которой протекают три больших потока, впадающих в океан. Чем дальше я иду, тем отчетливее вижу горы, но кажется, что они так далеко, что никогда не станут выше. Я держу путь на восток в Нурвик, хотя и не отправлял туда посылку с пищей. Так или иначе, эта деревня все равно по пути, и если со мной случится беда (что вполне вероятно при таком холоде), я смогу обратиться за помощью.