Один день

— Нет, Декс, деньгами. Оно пахнет деньгами. — Она аккуратно развернула приглашение, а он наблюдал, как она читает, и ему вдруг вспомнилось, как она откидывала пальцами челку со лба. — «Мистер и миссис Коуп имеют честь пригласить вас на бракосочетание их дочери Сильви с Декстером Мэйхью…» Не могу поверить, что действительно это читаю! «В субботу, 14 сентября». Минуточку, ведь это уже…

— Через семь недель, — сказал Декстер и вгляделся в ее лицо, в ее чудесное лицо, чтобы посмотреть, как оно изменится, когда он ей скажет.

— Семь недель? Разве в наше время к свадьбе не готовятся годами?

— Обычно так и бывает, только вот нам придется поторопиться.

Эмма нахмурилась, не совсем понимая смысл его слов.

— Будет триста пятьдесят гостей. И шотландские танцы.

— Я не поняла…

— Сильви вроде как беременна. Точнее, не вроде как. Она беременна. На самом деле. Там настоящий ребенок.

— О, Декстер! — И снова ее лицо оказалось рядом с его лицом. — А ты знаешь, кто отец? Шучу! Мои поздравления! Декс, в самом деле, ну нельзя же так сразу обрушивать столько информации, ты бы хоть подождал немного. — Она прислонила ладони к его щекам, посмотрела на него: — Неужели ты женишься?

— Да!

— И ты станешь отцом?

— Знаю! Сам поверить не могу: я — и отец!

— А это не противозаконно? Тебе позволят?

— Видимо, да.

— У тебя еще осталась та сигаретка? — Он полез в карман. — И что по этому поводу думает Сильви?

— О, она в восторге! Только беспокоится, что растолстеет.

— Ну, такую возможность нельзя исключать.

Он зажег ее сигарету.

— Но она тоже мечтает об этом — выйти замуж, завести детей, начать семейную жизнь. Ей не хочется однажды проснуться и понять, что ей далеко за тридцать и она совсем одна.

— Совсем как я!!!

— Вот именно — она не хочет кончить, как ты! — Он поспешно взял ее за руку. — Я не то хотел сказать.

— Я понимаю. Я шучу, Декстер, поздравляю тебя.

— Спасибо. Спасибо. — Он помолчал. — Дай мне разок затянуться. — Декстер протянул руку, вынул из ее рта сигарету и зажал ее между губ. — Вот, смотри… — Он достал из бумажника квадратик бумаги, на котором были изображены какие-то пятна, и поднес его к дававшей белесый свет лампе. — УЗИ в двенадцать недель. Чудо, правда?

Эмма взяла у него фотографию и сделала вид, что вглядывается в изображение, как подобает случаю. Красоту ультразвуковых снимков по-настоящему могут оценить лишь родители, но Эмме и раньше приходилось видеть такие фотографии, и она знала, что от нее требуется.

— Чудо, — со вздохом умиления произнесла она, хотя с таким же успехом могла бы восторгаться поляроидным снимком внутреннего кармана Декстера.

— Вот видишь — это позвоночник.

— Какой красивый позвоночник.

— Можно даже увидеть маленькие пальчики.

— Ммм… Мальчик или девочка?

— Девочка, надеюсь. Или мальчик. Мне все равно. Но как ты думаешь, это ведь здорово?

— Конечно. Это же просто чудесно. Черт, Декстер, стоит на минутку потерять тебя из виду, и…

Она снова обняла его, положив ладони ему на затылок. Эмма чувствовала себя пьяной; ее переполняла нежность, но вместе с тем и грусть, как при расставании. Ей хотелось рассказать об этом Декстеру, и она решила, что лучше сделать это в шуточной форме.

— Хотя ты только что разрушил мой последний шанс на счастье в будущем, я за тебя рада, правда.

Он опустил голову и взглянул на нее, и вдруг между ними что-то задвигалось — что-то живое завибрировало у него в груди.

Эмма положила руку ему на грудь:

— Это твое сердце?

— Это мой телефон.

Она отступила, позволив ему достать телефон из внутреннего кармана. Взглянув на дисплей, он слегка тряхнул головой, чтобы протрезветь, и виновато отдал Эмме сигарету, словно то был дымящийся револьвер. Быстро пробормотал: «Только бы она не поняла, что я пьян», изобразил на лице улыбку телефонного продавца, нажал клавишу соединения и сказал:

— Привет, любовь моя!

— Ты где?

Эмма слышала голос Сильви.

— Я… кажется, я заблудился.

— Заблудился? Как тут можно заблудиться?

— Ну, я в лабиринте, поэтому…

— В лабиринте? Что ты там делаешь?

— Да так… просто тусуюсь. Мы думали, будет весело.

— Что ж, Декс, я рада, что вам весело, а мне тут приходится слушать россказни какого-то старого одуванчика про Новую Зеландию…

— Я понимаю, и уже давно пытаюсь отсюда выбраться, но, видишь ли, тут так все запутано! — Он прыснул со смеху, но Сильви молчала. — Алло? Ты все еще там? Ты меня слышишь?

— Ты там один, Декстер?

Он искоса взглянул на Эмму, которая по-прежнему притворялась, что восторгается изображением, полученным во время ультразвукового исследования. Недолго думая, повернулся к ней спиной и решил соврать:

— Вообще-то, тут целая куча народу. Мы еще минут пятнадцать тут побегаем, а потом выроем тоннель, а если это не сработает, придется кого-нибудь съесть.

— Слава богу, Кэллум идет! Хоть будет с кем поговорить. Поторопись, ладно?

— Уже иду. Пока, дорогая! — Он нажал клавишу «Отбой» и обернулся к Эмме: — Ну как, пьяный у меня был голос?

— Ни капельки, — ответила она.

— Надо выбираться отсюда.

— Ничего против не имею. — Она безнадежно огляделась по сторонам. — Надо было оставить след из хлебных крошек.