Один день

По дороге я уже точно решил, что по приезде познакомлю Свету с родителями. Маме позвонил, предупредив об этом, чтобы не было неожиданностей. Она не высказала недовольства, а наоборот обрадовалась, хотя это выглядело достаточно странно.

И вот, наконец, мы добрались до въезда в город. Дорога назад далась гораздо легче, и спать совсем не хотелось. Я заметил, что на постах и в городе полиции было, как никогда много. Нас остановили и долго проверяли, заглядывая в каждую щель моей машины. Один из хранителей правопорядка светил нам прямо в глаза своим дурацким фонариком. Видимо, бдительность наших полицейских усилилась из-за так называемой инфекции.

После двухчасовой проверки и опросов, нас отпустили. Я жутко устал от этого бессмысленного досмотра.

Выгрузив Светины вещи, мы отправились на знакомство с родителями. Не терпелось поделиться вновь обретенным счастьем с мамой. По лицу Светы было видно, что она волнуется, но все-таки держалась достойно.

После короткого звонка, дверь распахнулась. То что я увидел, ввергло меня в шок. Вместо мамы дверь открыла Вика, лицо которой сияло от счастья. Она бросилась мне на шею и принялась расцеловывать. От такой неожиданности я растерялся.

– Дорогой, наконец-то ты приехал, я тебя так ждала, пойдем скорей на кухню, ты, наверное, голодный. Я приготовила тебе поесть.

– Что ж приятного аппетита, Владик, – процедила Света и сбежала по лестнице.

– Света, постой! – закричал я, но любимой уже и след простыл.

Вика так вцепилась в меня своими костлявыми руками, что я еле оттянул ее от шеи. Зашел в прихожую, где меня ждала мама. В ее глазах сверкал салют победы. Я сразу все понял.

– Пойдем кушать, сыночек. Ты, наверное, устал? Я наберу тебе ванную.

– Постой, мама! Объясни мне, что все это значит? Я, кажется, предупреждал, что  приеду со Светой или у тебя склероз?! Что за цирк?! И что она делает в нашем доме?! – я указал пальцем на Вику, которая стояла в дверном проеме с ехидной улыбкой на лице.

– Вика хорошая девочка и я никого кроме нее не приму! – отрезала мама.

– Пошла вон из моего дома! – я сорвался и закричал на Вику. Уголки ее губ опустились вниз, это означало, что она вот-вот заплачет.

– Как ты себя ведешь, Влад?!

– Знаешь что, мам?

– Что?

– Я, конечно, тебя люблю и ценю твою заботу, но ты частенько в последнее время перегибаешь палку! Собираешь всякие сплетни, я думал ты намного умнее, оказывается, совсем наоборот. Это глупо, понимаешь?! – сорвался я.

– Как ты разговариваешь с матерью?! Андрей, что ты молчишь, скажи ему!

– А я тебя предупреждал, что из твоих интриг ничего хорошего не выйдет. Тут я полностью поддерживаю Влада. Вика, а тебе и правда стоит уйти, – как всегда спокойно, ответил отец. Хоть один нормальный здравомыслящий человек остался в этой семье.

Вика со всей силы захлопнула за собой дверь и в ответ на дерзкий выпад, вокруг косяка осыпалась штукатурка. Челси все это время спокойно лежал на коврике, но когда мама подошла ко мне ближе и замахнулась для пощечины, он начал на нее лаять и рычать. Мама испугалась и отошла подальше, только тогда он умолк, удовлетворенно фыркнув. Вот такой у меня верный и единственный друг.

– Я не потерплю этой девки у себя в доме, понял! Ты губишь свою жизнь, как ты этого не понимаешь!

– Что она сделала тебе плохого, не пойму?!

– Я просто хорошо знала ее родителей и никогда не поверю, что она чем-то лучше их, – я махнул рукой в ее сторону и отправился в свою комнату.

– Мы еще недоговорили, Влад!

– Оставь меня в покое, не лезь.

– Алена, отстань от него, – вступился отец.

– Что значит отстань? Он ездил к твоему брату вместе с этой дрянью!

 – Так, Алена, закрой рот и присядь, послушай меня, – пора было сматываться. Когда отец в гневе, лучше не попадаться под руку. Это бывает редко, но настолько метко, что маме не позавидуешь.

За дверью я частично слышал нравоучения отца. Он никогда не повышал голос, но после разговора с ним чувствуешь себя просто ужасно, лучше бы он пару раз ударил, чем вытрепал весь мозг.

Я же судорожно принялся набирать номер телефона Светы, но абонент был недоступен. Мне нужно найти ее и все объяснить, попросить прощения, иначе опять потеряю свою любовь. Еле волоча ноги от усталости, дошел до машины и сел за руль.

Целый час стоял у ее дверей, но мне так никто и не открыл. Объездил все места, где она могла находиться. Расспросил официанток, которые с ней работали, они утверждали, что она выйдет на работу только через три дня. Я терялся в догадках, мысли путались. Обессилив, все-таки вернулся домой, и как только голова коснулась подушки, замертво уснул.

– Владик, зачем ты так со мной поступил? – мама стояла на коленях и горько плакала, но вместо слез из ее глаз вытекала вязкая черная жидкость.

– Что с тобой, мам?

– Скажи, зачем ты так со мной? – она продолжала рыдать.

– Что случилось, скажи? – я упал перед ней на колени и пытался оторвать ее руки от глаз, но сил не хватало. Черная лужа становилась все больше, я сам уже сидел в ней.

– Мамочка, пожалуйста, скажи, что я сделал? – умолял я.