Один день

И вот остался совсем один в луже крови, смешанной с черной субстанцией. Почему-то не чувствовал ни жалости, ни страха, просто довольствовался победой.

Я проснулся спокойным и безмятежным, так хорошо еще никогда себя не чувствовал. Были ли мои сны вещими? Я искренне верил, что нет.

Получилось, что я проснулся позже всех. Они сидели за столом на кухне. Света молча уставилась в пол, а Кристина с Денисом о чем-то спорили.

– Зачем тебе это нужно? – спрашивал Денис.

– Они ее погубят. Они не верят в правду об инфекции, – отвечала Кристина.

– Что за глупости они ее родители и не дадут ее в обиду.

– Как ты можешь так говорить, ты же их совсем не знаешь! Отец постоянно ее избивает, а мать просто смотрит на это зверство со стороны. Они ненормальные. Я не хочу, чтобы Вероника умерла, – повысила голос Кристина.

– Не глупи, Кристин. Оставь их в покое, – настаивал Денис.

– Нет. Влад обещал мне помочь.

Все уставились на меня, надеясь услышать объяснения.

– Да. Обещал. Пошли? – обратился я к Кристине.

Она искренне улыбнулась в ответ.

– Пошли.

Она встала у порога.

– Влад, зачем ты идешь у нее на поводу? Что она может дать этому ребенку, подумай? – выступил Денис, приподнимаясь со стула.

– Я ей обещал, – отрешенно ответил я, а Кристина состроила гримасу Денису.

Света ни разу не шелохнулась и не оторвала взгляд от пола.

Мы вышли с Кристиной во двор. Я сказал ей стоять на месте, а сам обшарил близлежащие окрестности и перебил находившихся там красноглазых. Оставил их тела на местах, чтобы отвлечь на время моего отсутствия остальных от нашего дома.

Вернувшись обратно, взял ключи от машины у Дениса, хотя он сопротивлялся, и мы с Кристиной отправились в путь.

По указаниям моего проводника, мы остановились у кирпичной пятиэтажки и поднялись на первый этаж. Дверь нам открыла пожилая женщина в махровом халате и с полотенцем на голове. Держась за краешек халата женщины, стояла пухленькая девочка с длинными каштановыми волосами и большими темно-карими глазами. Она напомнила мне фарфоровую куклу.

– Кристина, неужели ты вернулась!

Как мне показалось, женщина искренне радовалась появлению дочери, но девушка была непреклонна.

– Я пришла за Никой, – сказала Кристина и Вероника бросилась с объятиями на нее.

– Что это значит? – возмутилась женщина.

Кристина, не ответив, спустилась по лестнице, держа на руках Веронику. Я отправился за ней.

– Вернись! Что ты делаешь?! – кричала ей вслед женщина, которая босиком выбежала на улицу, но я успел сесть за руль и тронуться с места.

Женщина не произвела на меня неблагоприятного впечатления, не казалась злостной приемной мамашей, сутками мучающая своего приемного ребенка. Я даже поймал себя на мысли, что совершил ошибку, помогая Кристине. Но поздно. Мы подъехали к дому, и вышли из машины.

Когда зашли в дом, все так и сидели на своих местах. Правда, Света все же оторвала взгляд от пола и посмотрела на девочку.

– Привет, я Ника, – шепеляво, но в то же время четко и дружелюбно сказала Вероника.

В ответ не последовало никакой реакции. Это неправильно, ведь ребенок ни в чем не виноват. Девочка повернулась ко мне и улыбнулась:

– Ты самый красивый на свете. Как тебя зовут?

Я растерялся и замешкался с ответом.

– Влад.

– И имя у тебя красивое. Моего мужа тоже так зовут.

Все рассмеялись.

Я подошел к Свете и усадил ее на колени. Она в ответ нежно поцеловала меня в щеку.

– Это твоя девушка? – надув губки спросила Вероника.

– Да, – ответил я, сдерживая смех.

– Красивая… – многозначительно протянула она.

Денис сидел на старом деревянном стуле, облокотившись о подоконник и, сверля глазами довольную Кристину, укоризненно мотал головой из стороны в сторону.

Так мы и стали жить вместе. Я приносил еду. Денис набирал из колодца воду. Мне пришлось пробежать немало километров, чтобы добыть дичь и несмотря на внезапно наступившие заморозки, мы умудрились пожарить шашлык во дворе. Со мной им было не страшно за свою жизнь. И я искренне радовался этому.

Света не общалась с Кристиной. Изредка перекинется словом и все. Зато сдружилась с Машей и Денисом. Меня это настораживало. Я знал, что он ее не забыл и не забудет, наверное, никогда. Я видел, как он смотрит на нее, когда она что-то делает по дому, но я не стал разговаривать с ним по этому поводу, по крайней мере, пока мог это контролировать.

Я практически все свободное время проводил с Вероникой. Она от меня не отходила ни на шаг и сильно плакала, когда уходил за едой, но всегда радовалась, когда приходил с игрушками. Их уже было так много, что они хаотично заполняли все пространство на полу дома. Все ходили и натыкались на них, но никто, кроме Светы, не выражал словесно недовольство. Она кричала на Кристину, а сама собирала игрушки в одну кучку, но это было бесполезно, через час все опять валялось на полу.