Один день без Сталина. Москва в октябре 41-го года

Один из членов политбюро вспоминал, как, перебравшись из Ленинграда в столицу, обнаружил, что в центральных органах власти, в правительстве, аппарате ЦК, было поразительно мало москвичей. Тон задавали напористые провинциалы из разных кланов. Это было не случайностью, а результатом продуманной кадровой политики. Руководители страны не любили столичных жителей, потому что среди них оказалось много сторонников Шелепина.

Я застал его на излете. А у молодого Шелепина — я потом видел его старые фотографии, просматривал кинохронику, взятую в Красногорском архиве, — было очень выразительное, интересное лицо. Взгляд внимательный, даже пронзительный. Вот таким он и был, когда к нему пришла никому еще не известная московская школьница Зоя Космодемьянская.

ПАРТИЗАНЫ И ЗОЯ КОСМОДЕМЬЯНСКАЯ

Много позже некоторые историки и писатели косвенно поставят ему в вину гибель Зои. Судьба ее была ужасной. Сделать она фактически ничего не успела — немцы ее сразу поймали и как поджигательницу казнили.

Но справедливо ли возлагать вину за смерть девушки на секретаря горкома комсомола Шелепина? Зоя Космодемьянская и другие молодые (и немолодые) москвичи и без него ушли бы на фронт — одни в ополчение, другие в разведывательно-диверсионные отряды.

Все началось с того, что Сталин приказал авиации и артиллерии уничтожать деревни, где жили советские люди, сжигать их дома, то есть крестьяне лишались шанса выжить военной зимой. Приказ Ставки Верховного главнокомандования № 0428 от 17 ноября 1941 года подписали Сталин и начальник Генерального штаба маршал Шапошников:

«Опыт последнего месяца войны показал, что германская армия плохо приспособлена к войне в зимних условиях, не имеет теплого одеяния и, испытывая огромные трудности от наступивших морозов, ютится в прифронтовой полосе в населенных пунктах.

Лишить германскую армию возможности располагаться в селах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населенных пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и теплых убежищ и заставить мерзнуть под открытым небом — такова неотложная задача, от решения которой во многом зависит ускорение разгрома врага и низложение его армии.

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40—60 км в глубину от переднего края и на 20—30 км вправо и влево от дорог.

Для уничтожения населенных пунктов в указанном радиусе немедленно бросить авиацию, широко использовать артиллерийский и минометный огонь, команды разведчиков, лыжников и подготовленные диверсионные группы, снабженные бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами…

3. При вынужденном отходе наших частей на том или другом участке уводить с собой советское население и обязательно уничтожать все без исключения населенные пункты, чтобы противник не мог их использовать…

Ставке каждые три дня отдельной строкой доносить, сколько и какие населенные пункты уничтожены за прошедшие дни и какими средствами достигнуты эти результаты».

Приказ коротко называли так: «Гнать немцев на мороз!»

Невероятно жестокий приказ! Сжигать дома и уничтожать целые деревни на своей (не вражеской!) территории — такое военные не могли придумать. Это явно была сталинская идея. И когда он диктовал этот приказ, его мало волновало, что немцы-то в любом случае организуют себе ночлег, а вот крестьянские семьи, лишившись дома, не переживут трудную военную зиму. Приказ рьяно исполняли: засылали группы факельщиков жечь дома, обстреливали их артиллерией, самолеты сыпали на деревни зажигательные бомбы.

Немцы охотно воспользовались этим приказом, чтобы заставить местных жителей служить им: не хотите остаться в мороз без дома? Охраняйте себя сами. Так и произошло. Спасали дома от поджогов. Разведчиков и партизан передавали немцам. Выходит, сталинский приказ прямо подталкивал людей к сотрудничеству с немцами… Знаменитый диверсант-подрывник полковник Илья Григорьевич Старинов считал приказ № 0428 «сталинским ударом по партизанам» (см. журнал «Российская история», № 3/2010).

«После этого приказа, — вспоминал командир одного из партизанских отрядов в Подмосковье, — мы уже потеряли связь с населением».

Но в отчетах партизанских отрядов появилась строка о количестве сожженных деревень и отдельных домов… Именно этот сталинский приказ и привел к трагической гибели московской школьницы Зои Космодемьянской.

Недостатка в добровольцах, готовых отправиться в тыл врага и исполнить волю вождя, не было. Московская молодежь не щадила себя.

Зою Космодемьянскую направили в воинскую часть № 9903, которой были поручены разведка и диверсии на временно оккупированных территориях. Реальное название — Оперативный диверсионный пункт при штабе Западного фронта. Командиром назначили военного разведчика майора Августа Карловича Спрогиса, участника Гражданской войны и боевых действий в Испании. Первоначально в школе проходили переподготовку бойцы и командиры Красной армии. Когда ситуация на фронте ухудшилась, стали принимать москвичей-комсомольцев.