Один день из жизни мозга. Нейробиология сознания от рассвета до заката

Оказалось, что каждый конкретный визуальный опыт во время сновидений коррелирует с паттернами активности на сканах мозга во время бодрствования, что позволяет с достаточной точностью предсказать, о чем испытуемый расскажет после пробуждения. Таким образом, это исследование поддерживает идею, что сновидения и повседневное восприятие могут быть обусловлены активностью одних и тех же нейронных сетей. Казалось бы, это подтверждает и справедливость концепции, которую мы назвали «снизу вверх». Но есть противоположное мнение: со времен Зигмунда Фрейда популярна мысль, будто сновидения генерируются по принципу «сверху вниз», зарождаясь в высших отделах мозга, отвечающих за наши самые экзотические и своеобразные мыслительные процессы. Теория сновидений Фрейда была основана на разделении сознания: «Ид» (Оно) – источник атавистических побуждений; «Эго» – это, по сути, и есть личность человека, олицетворение разума, осуществляющее контроль над психическими процессами, его основная функция заключается в поддержании взаимосвязи между инстинктами и действиями; «Супер-эго» является психической инстанцией, которая включает социальные установки, идеалы, совесть – в метафорическом значении выступает в качестве внутреннего голоса, цензора. Фрейд предположил, что сновидения разоблачают «Ид» и формируют пространство, в котором реализуются скрытые желания и потребности. Однако эти желания могут быть настолько нежелательными, что ум переводит их содержание в более приемлемую символическую форму. В результате возникают странные и непонятные образы. Более того, по мнению Фрейда, причина зыбкости и недолговечности памяти о сновидениях заключается в том, что «Супер-эго» защищает сознание от суровой реальности собственного подсознания. Итак, идея здесь заключается в том, что сновидения формируются по принципу «сверху вниз», являясь продуктом сложных психических процессов, а вовсе не банальной обработки информации, поступающей из внешнего мира.

В поддержку этой теории выступает четкий контраст между уровнями сложности сюжетов сновидений и состояний бодрствования у детей по сравнению со взрослыми. Исследования выявили тот факт, что сны дошкольников не содержат никаких ощущений или актов социального взаимодействия. Это статичные и простые сцены, в которых ребенок не играет никакой роли, но наблюдает, например, как пасется лошадь.[311] Если бы сновидения малышей были непосредственно ориентированы на восприятие, тогда они были бы такими же оживленными и непосредственными, как и само восприятие в их повседневной жизни. Другая причина, по которой не может быть прямой связи между сновидениями и сознанием во время бодрствования, вытекает из опыта клинической неврологии – при некоторых повреждениях мозга пациенты полностью утрачивают способность видеть сны. В 100 % зарегистрированных случаев поврежденной оказывалась кора головного мозга. Таким образом, если она играет ключевую роль, это говорит о том, что сновидения не связаны непосредственно с входящими перцептивными переживаниями, но генерируются «высшими» центрами, такими как лобная кора, а также трехкомпонентным кортикальным соединением, упомянутым ранее, поэтому наиболее вероятное анатомическое место зарождения сновидений – участок между ним и лобной корой.[312] Однако с середины двадцатого века считается, что в эти процессы должен быть вовлечен еще один участок коры.

Канадский нейрохирург Уайлдер Пенфилд, который уже встречался нам в главе 1, первым разработал метод прямой стимуляции мозга у бодрствующих пациентов, страдающих эпилепсией.[313] Его работа имеет особое значение для изучения сна, поскольку он обнаружил, что когда обнаженная поверхность еще одной кортикальной зоны (медиальной височной доли) подвергается прямой стимуляции, пациенты нередко сообщают, что процедура спровоцировала воспоминания, которые, однако, больше напоминают сон. Для них нехарактерны конкретные временные и пространственные координаты, которые обычно позволяют индивидууму разместить такой эпизод в более широком контексте дня, месяца или года.

Как мы уже упоминали, характерное отличие между сном и явью заключается в том, что память о сновидении, как правило, слаба по сравнению с ясной и надежной памятью о действительных событиях. И все же именно такой образ мышления характеризует клинические психозы, такие как шизофрения, при которых больной находится в почти бредовом состоянии, дезориентирован и абстрагирован от окружающей действительности. Нередко такие состояния сопровождаются галлюцинациями. Похоже на ваши худшие ночные кошмары. Не правда ли?..