Один день нашего лета

Димка помнил этого Бориса – кудрявого франта. Он приезжал в вечернем костюме и белоснежной рубашке, с бабочкой вместо галстука. Но потом напился, стал орать неприличные песни и ревновать Ленку, а потом её обзывать. Именно к Ленке он вязался до глубокой ночи, а она плакала.

Димка старался увести мысли об Илоне в сторону, но они возвращались к тому, что Илона выступала в качестве его жены. Они смотрели друг на друга и клялись в вечной любви, верности. Дважды обменивались кольцами… Потому, что Димка схватил своё, мужское и пытался напялить ей на палец, а Илона женское пыталась на его палец надеть.

– Я плохо её знаю, – тихо шепнул себе Дима, – Действительно, плохо. Только первый день узнал. Это унизительное падение в воду, навоз, лягушка, лишайник стригущий. Кстати, а почему она так защищает лягушек? Это же простые лягушки. Если бы я зайчика или белочку так поймал и выкинул…

Димка по уши влюбился, это было уже понятно. Но все еще надеялся, что никому пока незаметно.

Хотелось приносить Илоне тайком цветы, надеясь на прогулку по лесу только вдвоём.

На следующий день, под видом соцопроса будущих жениха и невесты баба Вера по заданию Димки позвонила Елене, сестре Катерины, и важно допросила её немного измененным голосом. Через платок.

– Как вы познакомились с вашим женихом Борисом?

– На танцах, – сказала Ленка и шмыгнула носом, – Он меня пригласил.

– Вам он сразу понравился?

– Я … не знаю. Как сказать? Благоприятно отнеслась. Понимаете… За мной раньше ухаживали, но совсем не так активно, – Ленка кашлянула и тут же начала говорить более серьёзно: – Понимаете, от него было невозможно отделаться, он был совсем не такой, как другие. Настойчивый очень. Невысокий, но очень важный, он меня просто… достал. А потом понравился. И маме понравился, и деду, хотя дед с ним повздорил в первый же день. Подарки дарил, Он очень умный, и семья хорошая. Ухаживал ярко, с цветами. И куда все делось? – вздохнула Ленка, тут же опомнившись, – Нет-нет, вы не думайте, я сразу поняла, что мы созданы друг для друга и должны быть вместе.

– Должны, значит. А кому должны?

– Я не знаю, наверное, всем… Родственникам. Потому что подруг у меня почти нет, вернее совсем уже нет. Он – единственный мой друг и жених. Так всегда бывает, когда отношения счастливые, а подруги завидуют. Боря с ними поругался, за меня заступался. Они обиделись, начали на него наговаривать разные гадости…

«Спросите, любит ли она его», – быстро написал Димка на листочке бумаге в своём блокнотике и показал бабе Вере.

– Ты его любишь, Леночка? – вежливо спросила баба Вера, а увидев строгие глаза Димки, тут же исправилась, – Вы его любите, Елена Вячеславовна?

– Люблю, я же замуж выхожу через три недели, – глухо и нетвердо сказала Ленка. – Нам давали два месяца после подачи заявления… Месяц уже прошел… Больше месяца… Уже надо заказывать ресторан. Его мама на всём экономит, поэтому свадьбу взяли на себя наша семья, бабушка накопила.

Тут за окном послышались визги, смех девчонок, поэтому допрос потерпевшей пришлось резко прервать.

Дима осторожно выглянул в окно.

Катька, Леха, Наташка маленькая и Татьяна окружили звезду и свет очей Димки. Илона в этот раз вышла в какой-то черной юбке и короткой футболке, на одно плечо. Она сверкала зубами, обнимая Лёху.

Димка дернулся, как в конвульсиях. Глаз у него тоже дернулся, а во рту пересохло.