Один день в древнем Риме. Повседневная жизнь, тайны и курьезы

"Мигранты" в то время были подлинной проблемой. Ювенал заявляет, что они буквально заполонили город и что сирийская река Оронт уже давно впадает в Тибр, "принося с собой язык и обычаи, флейтистов, косые струны, экзотические барабаны и девушек, вынужденных заниматься проституцией в окрестностях цирка". Нельзя не отметить ужасающие параллели с современной славянской проституцией. Как сегодня чаще, чем в других местах, мигрантов и иностранцев можно встретить на вокзале, так и в то время подобным местом был район вокруг Аппиевой и Остийской дорог. Через эти дороги попадали в город все чужестранцы, прибывавшие из Восточного Средиземноморья и из Африки: они высаживались с судов в портах Брундизия, Путеол и Остии, а затем пешком добирались до столицы. Конечно, прибытие всех этих чужаков (среди которых были и римские граждане, привлеченные возможностями большого города), влекло за собой увеличение арендной платы, которая, как мы уже говорили, в четыре раза превышала средние показатели по Италии. Результатом этого был бурный рост нелегального строительства; как грибы вырастали огромные "бараки", выстроенные наспех и небрежно из бросовых материалов. Следствием этого были частые падения домов. Ювенал ясно говорит об этом, что город "по большей части держится на хрупких балках", и заявляет, что "когда управляющий домом замазывает старую трещину, то велит нам спать спокойно, но опасность продолжает нависать над нашими головами". Из-за грязи многие уголки и переулки Рима напоминают некоторые города Центральной Азии, где часто приходится ходить по разного рода нечистотам, от бутылок до гнилых овощей. "В одну сторону от вас отскакивает плешивая собака, в другую — свинья, покрытая грязью", — говорит Гораций. Ну и наконец, ночная небезопасность, до сих пор остающаяся проблемой: к счастью, не в такой степени, как в императорском Риме, где, если Ювенал не сгущает краски, "ты бы мог прослыть беспечным, если б пошел в гости на ужин, не составив завещания"!

Вид людной улицы. Рим уже знаком со многими "современными" проблемами: беспорядочное уличное движение (пешеходов), прилавки, вылезающие на тротуары…

11:00. Невольничий рынок

Разгуливая по городу, мы набрели на необычную площадь. Вон она, виднеется в конце улицы. Размеры ее невелики, но по оживленному движению людей можно догадаться, что здесь происходит что-то очень важное. Мы со все большим трудом прокладываем себе дорогу в толпе, как на рынке. В нашу сторону движется хорошо одетый мужчина, расталкивая всех перед собой. Он невысокого роста, полноватый, движения его резкие и бесцеремонные. Мы догадываемся, что перед нами никак не патриций, а скорее бывший раб, ныне свободный, перещеголявший своего бывшего господина в агрессивности. С изумлением мы замечаем, что он тащит за собой на веревке другого человека, на котором из одежды лишь набедренная повязка: светловолосого, высокого, мускулистого юношу. Коротышка резко оборачивается и кричит юноше поторапливаться, угрожающе размахивая плеткой. Тот, хотя и мог бы легко разделаться с ним (разница в телосложении впечатляющая!), однако, никак не реагирует, у него связаны руки, взгляд покорно опущен к земле. Юноша молча прибавляет шаг и проходит мимо нас, в его глазах лишь смирение, в ожидании своей новой судьбы. Он наверняка из европейских варваров, но трудно сказать, с какой границы его привезли: возможно, из-за Рейна, а может быть, из-за Дуная или же из недавно завоеванной Дакии, кто знает. Единственное, что мы теперь наверняка знаем, — это то, что происходит на этой маленькой площади: там торгуют людьми.

Мир, в который мы вступаем, чужд нашей культуре, и тем не менее он существовал в течение тысячелетий в самых разных цивилизациях, от Китая до государств ацтеков (у которых на рынках были особые ряды, где продавали пленных для совершения человеческих жертвоприношений…). В Европе рабство существовало до римлян и продолжалось на протяжении столетий после падения Рима, вплоть до эпохи Возрождения и даже позднее. В определенный момент его запретили в отношении христиан, но продолжали применять к нехристианам, в частности к мусульманам.