Один и без оружия [Трактир на Пятницкой. Агония]

— Больше не спи, жди меня, — быстро говорила Аленка, укладывая в холщовую сумку какие-то баночки. — Я только на рынок и обратно. Поставь чайник, — крикнула она уже из коридора.

Пашка пошел на кухню и стал возиться с примусом.

Чем кончилась вчерашняя история? Смерть Свистка оказалась не концом, а послужила лишь началом быстро разворачивающихся событий.

Серый подошел к Свистку, лежащему огромной бесформенной тушей, и ткнул его ногой.

— Кто? — равнодушно спросил он.

Все молчали, только на диване тихо всхлипывала Варвара.

— Замолчи, Варька, — раздражаясь, сказал Серый, — я спрашиваю, кто стрелял?

— Он бросился на меня с ножом. Все видели, — сказал Серж, пытаясь непослушными пальцами вытащить ватку из знакомой Пашке трубочки.

— Так, — задумчиво сказал Серый, сел на диван рядом с Варварой и стал сосредоточенно разглядывать присутствующих. Из-за портьеры вынырнул отец Василий, увидел труп и мелко закрестился.

— Раб божий преставился. Все там будем.

«Если на него самого наставить пушку, как он запоет?» — подумал Пашка, глядя на маленького кривобокого человечка с бегающими глазками и тонкой щелкой рта.

— Тебе приказали явиться, сынок. Ждут, — сказал Серому отец Василий. — А детки божии пусть не расходятся, покойничка пока вынесут. Я Николушке сейчас скажу, чтобы запрягал.

При слове «приказали» дряблая кожа на лице Серого нервно дернулась, а тусклые глазки совсем исчезли под набрякшими веками, но он послушно встал и пошел к выходу.

— Валет и Хват, уберите труп и следите, чтобы живые были все на месте. Варька, домой иди, — сказал он в дверях.

Валет и Хват пытались приподнять труп, но сразу же отказались от этой затеи и, схватив его за ноги, поволокли к выходу.

— Цыган, прикрой дверь в залу, — сказал Валет.

— Слышал, что сказал Серый? — спросил Цыган, не трогаясь с места. — Вы должны вынести покойничка и следить, чтобы живые не разбежались. Я теперь доверием не пользуюсь и выходить из кабинета не могу.

— Да как же мы его, черта тяжеленного, вынесем, если дверь в зал будет открыта? — спросил, отдуваясь, Хват.

— Вас облекли высоким доверием, и вы же недовольны.

Цыган сидел развалясь, ковырял спичкой в зубах и откровенно издевался над бандитами.

— Не забудьте сторожить меня и вон того джентльмена, который так ловко стреляет из кармана.

Пашка встал, перешагнул через Свистка, хлопнул Валета по спине и сказал:

— Тащи это дерьмо во двор, а я у дверей в залу покараулю.

— Америка тоже подозрительный, смотри, Валет, не упусти, — крикнул из кабинета Цыган и довольно захохотал.

Пашка побаивался’покойников, он в своей жизни не только никого не убил, но и никогда не носил оружия. Свистка ему жалко не было, туда и дорога этому висельнику. Пашка встал в дверях лицом в зал и сквозь плотную дымовую завесу оглядел посетителей. И почему власть не прикроет блатное заведение? Из-за дальнего столика замахала рукой Нинка. Видно, девка решила мириться, но Пашка сделал вид, что не заметил. Он вспомнил чистый профиль Аленки, ее испуганные и в то же время доверчивые глаза и заулыбался.

Сзади раздалось хриплое дыхание, шарканье ног. Валет и Хват проволокли свою тяжелую ношу. Можно идти назад, но Пашка привалился к притолоке и не двигался.

И как он попал в такое положение? Он, Пашка Америка, карманник, а не бандит! Не нужны ему чужие заботы, от которых пахнет смертью и длинными сроками заключения.

В зале неожиданно стало тихо, и Пашка поднял голову. По проходу шли, по-хозяйски оглядывая зал и посетителей, два парня и девушка. Даже если бы у них не было красных повязок на рукавах и пистолетных кобур у пояса, Пашка все равно узнал бы в этой тройке комсомольский патруль. Они шли не торопясь, девчонка строго хмурила тонкие брови, а парни, улыбаясь, переговаривались между собой. Они были одеты просто, скорее бедно, но держались независимо, даже заносчиво.

Патруль дошел до конца зала и остановился в двух шагах от Пашки.

— Жизнь тоже, — щурясь от дыма, сказал высокий парень.

— Их бы на лесоповал недельки на две хотя бы, — буркнул второй и закашлялся. — Что они здесь, от жизни прячутся, что ли?

Девушка молча и нетерпеливо постукивала ногой в парусиновой туфле, повернулась к Пашке и спросила:

— Кабинеты?

Пашка посмотрел в строгие серые глаза девчонки и молча посторонился, а когда патруль прошел в коридор, двинулся следом и вдруг с сожалением подумал: «Чуть опоздали, граждане начальники. На десяток минут раньше бы. Поглядел бы я тогда на гопкомпанию Серого. Эти ребята наганы не за пазухой носят и стреляют наверняка не из кармана».

Девчонка заглянула в один кабинет, потом услышала голоса и резко отдернула засаленную портьеру кабинета, где сидели налетчики.

Пашка очень жалел, что не видит лиц Серого и компании.

— Пламенный революционный привет!

Пашка узнал звонкий голос Цыгана.

Парни презрительно ухмыльнулись, а девчонка положила руку на бедро и заразительно рассмеялась.

— Вот шут гороховый! Наверное, уверен, что хорош.

Патруль обошел Пашку, словно столб, и вернулся в зал.

Пашка вошел в кабинет, сел в сторонке и злорадно оглядел присутствующих.

Цыган кусал губы и смотрел на Сержа.