Один из нас

– Набей ему морду, – посоветовала Мишель. – Это вообще не связано ни с Салли, ни с монстрами. У него просто зуб на тебя.

Эми помогла ему подняться на ноги.

– Пойдем ко мне. Надо поскорее положить тебе лед на лицо, не то ты будешь выглядеть, как Марша Брэди перед своим большим свиданием.

– Хорошо, – сказал Джейк. – Если только твоя мама тоже не набросится на меня. Для одного дня мне хватило драк.

– Ты уверен, что с тобой все в порядке? – спросил Трой.

Джейк отмахнулся от него:

– Концерт окончен. Трой, Мишель – до встречи!

– Пока, – отозвались они и направились прочь.

Джейк обнял Эми одной рукой, крепко сжал и тяжело вздохнул.

– С тобой правда все в порядке или ты изображаешь из себя мачо? – спросила она.

– Со мной правда все в порядке – ответил он. – Мне просто надо немного прогуляться, чтобы прийти в себя.

Она вздохнула.

– Мальчишки! Груда чертовых идиотов.

– Похоже, мы наконец-то одни. О чем ты там хотела со мной поговорить?

– Знаешь, – сказала Эми, – я совершенно забыла. Давай лучше позаботимся о тебе, милый.

Она не могла сейчас рассказывать ему правду о себе. Не могла подвергать его новому испытанию. Она слишком сильно его любила.

Мне нельзя иметь ничего хорошего, подумала Эми. Мир этого не позволит.

Глава тридцать третья

Принадлежащий Дому пикап подпрыгнул на ухабе и притормозил во дворе Папы Элбода. Мозг, Уолли и Мэри сидели в кузове, ожидая, что будет дальше. В кронах деревьев свистели дрозды. Воздух с самого утра был влажным и спертым, небо – серым, как лицо их учителя.

Мистер Берд в кабине запрокинул назад голову, хлебнул, содрогнулся и бросил стальную плоскую фляжку на соседнее сиденье. Мозг смотрел на него в зеркальце заднего вида, пока не встретил его ответный жесткий взгляд. Тогда Мозг повернулся и начал смотреть в другую сторону.

Вокруг расстилались поля, пустые и бурые: весь хлопок был убран, очищен и уложен. Уолли прикрыл глаза и принялся покачиваться, мыча какую-то мелодию. Мэри сидела с пустым лицом – на крыльце горит фонарик, только дома никого, – терпеливая, словно Будда.

В конце концов мистер Берд открыл дверь и свесил ноги наружу. Перегнулся, упершись в свои колени, и принялся кашлять – долго, натужно, до рвоты. Сплюнул, глубоко вздохнул. Утер рот. Закурил сигарету.

– Выбирайтесь из кузова, – приказал он.

Мистер Берд замещал отсутствующего мистера Гейнса. В Доме он преподавал детям Библию. За глаза дети называли его «Грешу вместо тебя». Рано или поздно мистер Гейнс должен был вернуться, или же директор должен был назначить вместо него кого-нибудь другого.

А вот Пса никто не собирался замещать. Пес, похоже, ушел от них насовсем.

– Что нам нужно будет делать? – спросил Мозг.

Мистер Берд бросил несчастный взгляд на дом фермера.

– Не знаю. Реджи что-то не видно. А что вы обычно делаете? Мотыжите огороды и все такое прочее?

– Я работаю с животными и машинами, а Уолли…

Учитель поднял руку, останавливая его.

Передняя дверь со стуком распахнулась, и из дома показались девочки Элбод. Подавленные, бледные от горя, они цепочкой прошли мимо, словно похоронная процессия. Учитель снова посмотрел на дом, но Папы Элбода по-прежнему не было видно.

– Что ты там говорил? – переспросил мистер Берд.

– Уолли обычно работает на огороде, а у Мэри…

Рука снова взлетела в воздух.

– Отлично. Идите и займитесь всем этим, что ты сказал.

– Я как раз собирался сказать, что у Мэри нет работы, поскольку весь хлопок уже убран.

Учитель откинулся на спинку сиденья, натянул кепку на глаза и сложил руки на груди.

– Вот-вот. Разбудите меня около полудня, когда придет время обедать.

Мозг обошел вокруг амбара. Он не бывал на ферме с тех пор, как Салли умерла, а шериф арестовал Пса. Животные требовали ухода. Папа Элбод держал целое стадо коров, а также свиней и кур – как несушек, так и цыплят для жарки. У свиней в это лето была вспышка эпидемии хлыстовика. Их следовало осмотреть в первую очередь.

Уолли зашлепал вслед за ним.

– Мозг! Что де-лать?

– Делай что хочешь. Все наши надсмотрщики дрыхнут.

– Ого-род?

– Отлично, – отозвался Мозг. – Возьми с собой Мэри, приглядывай, чтобы с ней ничего не случилось.

– Пло-хо! Без Пса, – пожаловался Уолли.

– Уолли, ты говорил с шерифом?

Толстые резиновые губы парня округлились буквой О.

– Ха-чу!

– Это понятно, но говорил ты с ним или нет?

Уолли ухмыльнулся во весь рот:

– Ха-чу быть шир-риф!

– Шериф арестовал Пса, – сказал ему Мозг.

– Пес пре-ступник.

– Да, но он нарушил их закон.

– За-кон один, – возразил Уолли и убрел прочь на своих отростках.

Мозг заметил в траве мертвую курицу – тощую и почти без перьев. Остальные куры заклевали ее до смерти. Должно быть, она умерла недавно. Этой ночью явится какой-нибудь падальщик и утащит ее.

Он подумал, что, возможно, придет день, когда им придется убить Уолли.

Чтобы организовать революцию, нужно время. Все равно что складывать костер: в самой сердцевине кладешь трут или что-нибудь легковоспламеняющееся, вокруг шалашиком сухие веточки, дальше палки покрупнее. И потом долго ждешь, пока искра примется и займется огонь.