Один из нас – следующий

Досок целая куча. Я перебираю их – какая лучше, пластиковая или деревянная? Поскольку Луис не сказал ничего определенного, в конце концов беру ту, что сверху. Выкладываю пучки лука и несколько раз поворачиваю, пытаясь сообразить, под каким углом удобнее резать. К тому времени как я расправляюсь с половиной пучков, вода кипит, чеснок обжаривается на сковородке, а цыплята и картофель порезаны на мелкие аккуратные кусочки. Луис кладет нож на место, вытирает лоб тыльной стороной ладони, затем смотрит на меня и ухмыляется.

– Это сколько ж времени ты убила?

Впервые за сутки я улыбаюсь.

– Я худший на свете помощник повара.

– Ты еще Мэнни не видела!

Луис регулирует мощность плиты, а я тороплюсь закончить с луком, чтобы понаблюдать за его работой. Он движется по кухне, как по бейсбольной площадке: плавно и уверенно, будто предусмотрел все за десять ходов вперед и точно знает, где должен оказаться в любой момент времени. Ничего более сексуального я до сих пор не видела.

Он тянется за кухонными щипцами и прослеживает мой взгляд. Ну все, попалась. Я вспыхиваю, а он расплывается в улыбке.

– Да что с тобой сегодня? Какая-то поникшая. Весь вечер типа смотрела в компьютер, а сама в облаках витала.

– Я… – Что же придумать? – У меня был неудачный день. Мы с Ноксом поссорились. И… я думаю, по моей вине. Нет, я знаю, что по моей вине.

У Луиса остались друзья в «Бэйвью-Хай», возможно, ему известно, о чем речь. Однако если и так, он умело маскируется.

– А ему ты сказала?

– Пыталась. Он со мной не разговаривает.

Луис берет у меня разделочную доску и высыпает нарезанный лук в кипящий бульон. По кухне распространяется волшебный аромат. Не представляю, как это можно довести до готовности за десять минут, но, наверное, не стоит выведывать у повара его секреты.

– Печально. Нужно дать человеку шанс извиниться.

– Он ни при чем. Ему просто больно. Всплыла одна история, о которой никто не должен был знать, и теперь все моют ему кости. Такая вот хрень.

Луис кривится.

– Черт, вот уж по чему я не скучаю, так это по школе. Жутко токсичное место!

– Мне кажется, я сама токсичная. – Слова срываются с языка помимо моей воли, и глаза тут же начинает щипать. Вот черт! Я кладу разделочную доску в раковину и споласкиваю – так можно опустить голову, не вызывая подозрений.

Луис прислоняется к столу.

– Ты не токсична. Я не знаю, что произошло, но право на ошибку есть у каждого. Я был в Бэйвью одним из многих раздолбаев, а потом случилась заваруха с Джейком, Эдди и Купером, и я стал по-другому смотреть на вещи. – Он наводит порядок на рабочем месте так же быстро, как и готовил. – Я обычно делился с отцом происходящим в школе, и знаешь, что он мне сказал? «Кем ты хочешь быть? Парнем, который поддакивает большинству, или парнем, который имеет свое мнение? Пришло время сделать выбор».

Я откладываю разделочную доску в сторону.

– Было круто, когда ты вступился за Купера.

– За Купера вступился Нейт, – поправляет меня Луис. – Я лишь не присоединился к остальным. И мне намного раньше следовало вступиться за Эдди. Ты же с самого начала храбро бросилась помогать нашей Четверке. Однако прошлое изменить нельзя. Все, что ты можешь, – постараться в следующий раз избежать ошибок. Так что не сдавайся преждевременно.

И в этот момент я понимаю, что мне никогда еще не хотелось чего-то так сильно, как взять его лицо в руки и покрыть поцелуями каждый сантиметр. Казалось бы, я должна чувствовать из-за этого укор совести – после сегодняшних событий и ссоры с Ноксом, – а я чувствую одно: произошло что-то такое, что сблизило нас с Луисом. Как же я устала! Устала не позволять себе делать что хочу, умалчивать о своих чувствах…

Может, через полгода меня и в живых не будет. Так к чему сдерживать себя?

Луис убавляет огонь на плите и выставляет таймер.

– Пять минут блюдо будет доходить на медленном огне.

Он возвращается на свое рабочее место и вытирает руки полотенцем, и я наконец решаюсь. Гори оно огнем, я так давно хотела этого! Подхожу к нему – так близко, как никогда не подходила, кладу руку на плечо и с бешено стучащим сердцем спрашиваю:

– А чем мы займемся в эти пять минут?

Луис замирает, и в течение нескольких ужасных секунд мне кажется, что он сейчас разразится смехом. Если так будет, можно уже не беспокоиться насчет рака – я умру на месте. Но губы Луиса медленно расплываются в улыбке. Он обнимает меня за талию.

– Не знаю. Есть идеи?

– Как тебе сказать…

Я обхватываю рукой его шею и зарываюсь пальцами в волосы. Они мягче, чем я ожидала; кожа нагрета жаром плиты и яркими потолочными светильниками. Я перевожу дыхание – слишком много сразу! Каждый нерв в моем теле возбуждается от ранее неведомого чувства.