Один из немногих

— Мне-то все равно, — она снова включила свой любимый фирменный цинизм. — Только думают сидя, а спят лежа.

А если учесть, что на ней после душа только спальные принадлежности, хоть и в меру скромные, то разговор надо возвращать в конструктивное русло.

— Я хотел с тобой поговорить, — усмехнулся в ответ Иван. — Задать пару вопросов. Поэтому, лучше я пока не буду ложиться, а то получится допрос в нижнем белье, а это не наш с тобой случай.

Она даже улыбнулась, но одновременно и насторожилась. Наверно, думает, о чем еще он собирается расспрашивать. Но внешне не подала виду, и даже поддержала разговор.

— Однажды, Варвара мне сказала, — начала она, усевшись на кровать рядом с ним. — Что ты… святой человек. В таких ситуациях никогда не терял голову.

Ну, и как она узнала, о чем он хотел спросить?! Или это совпадение?

— Она не знала про "демона спокойствия", — добродушно парировал Иван. — Точнее, не знала, что он у меня есть.

— Ты смог прочитать ее послание? — Лина подобралась к нему поближе и теперь смотрела почти в упор.

Ну, и кто кого теперь допрашивает в белье? Все-таки она о чем-то догадалась и попала в самую точку. Ну что же, откровенность – не самая худшая политика, особенно если девушка упорно пытается заставить его нервничать.

— Это было нелегко, — Иван из принципа не отводил взгляд. — Но этой информации почти двести лет. Я бы хотел узнать, что с тех пор изменилось.

Лина чуть отодвинулась от него, явно что-то обдумывая. В этот момент на ее слабо прикрытых формах мелькнула проекция, и она оказалась вполне прилично одета по-домашнему. Спасибо, принцесса, что сообразила!

— Я не смогла прочитать письмо, — вздохнула Лина, и стало понятно, что она сама потратила на расшифровку немало сил и времени. — Мы договорились не врать, помнишь?

— Помню, — кивнул Иван. — Но есть очень важный вопрос. Твой отец был главой клана? И если да, то значит ли это, что ты наследница?

Лина на какой-то момент опасно прищурилась, но потом снова спокойно расселась на кровати, скрестив ноги. Ее расслабленная поза, конечно, не могла никого обмануть, но напряжение было снято.

— У отца есть брат, — наконец, выдала Лина, и на ее лице не появилось никаких признаков ностальгии. — А у него своя дочка. Сам понимаешь, что я им теперь не нужна.

— Даже так? — удивился Иван такому повороту. — А они знают про цели проекта наблюдателей? Ты говорила, что никто больше не знает, но мало ли?

— Я тоже не знаю, — пожала плечами Лина. — Думаешь, мне хоть что-то объясняли? Попросили помочь, когда тебя ловили.

Иван хотел было выразить недоверие, но вовремя опомнился. Она просто ответила на его вопрос, и что же тогда получается?

— Отец тебе настолько не доверял? — спросил он, а Лина в ответ только плечами пожала.

— Отец говорил, что не хочет для меня проблем, — недовольно проворчала она. — Но я понимала, что это отговорки. Не доверяют, и даже когда отправили к наблюдателям, ничего не сказали. Я лишних вопросов не задавала.

Иван молча кивнул, а Лина вдруг спросила:

— А Варвара знала о целях наблюдателей?

Заранее приготовленный архив под рукой, отправить его дело недолгое. Но стоит ли? Хотя, чему это может повредить? Авторов проекта уже нет, и Варвару не вернешь, а остальному делу это не помешает. Иван вызвал интерфейс и отправил архив Лине, не говоря ни слова. Пусть знает, что ее родственники устроили, и ради чего погибло столько народа.

Лина молча просмотрела текст, а потом вздохнула и злобно встряхнула длинными волосами.

— Я знала, что у них с головой плохо, — процедила она сквозь зубы. — Но не знала, что настолько.

Какой контраст на фоне ее слез, когда она рассказывала о гибели семьи! А сейчас в ее взгляде совсем другая боль, боль от бессмысленности происходящего.

— Кто тут в цари крайний? — прокомментировал Иван. — Никого? Значит, я первый буду! Ты понимаешь, почему я две недели пытался с тобой поговорить об этом?

— От этого не легче! — огрызнулась Лина и замолчала. Не похожа она на себя прежнюю! Ни на "госпожу посла", ни на милую и опасную лапочку из рассказов Альбины, и уж тем более не похожа на эмоциональную развалину, какой она была после гибели Джины. Она полностью контролирует себя, но холодной безмятежности, свойственной Рьялхи, и в помине нет. Самое время спросить и об этом.

— Ты "демона спокойствия" как часто включаешь?

Она и не подумала ничего отрицать, улыбнулась в ответ с тенью превосходства. Не над ним, а над собой прежней.

— На пару часов в день, — прямо ответила она с плохо скрытой гордостью. — Иногда меньше. Ты заметил?

Ну как такое не заметить? И как не оценить?

— Ты мне сейчас нравишься гораздо больше, — усмехнувшись, признался он, и пригладил ей волосы на макушке. — Даже если получается, что ты теперь почти Сарги. Если ты столько времени училась обходиться без гормонального контроля, то для тебя это все равно, что обратно в клетку залезть. Вот и прекрасно, будь собой.

Теперь ее улыбка уже направлена только ему, и это замечательно. Кажется, она довольна его похвалой и даже более того…

— И говорить ты стала лучше, — подбодрил ее Иван. — Длиннее.