Один Из Шестнадцати

Мельников слегка задумался, оценивая такой расклад. Времени очень мало, а ему необходимо появляться на публике, чтобы не вызвать подозрений. Сам он потратил немало времени, изучая инструкции к мнемо-проекторам. Справится ли Иван самостоятельно?

— Догадываюсь, о чем ты думаешь, — добродушно усмехнулся Иван, наблюдая задумчивое чело академика. — Начинать морочить голову титанам прошлого я без тебя не собираюсь, а вот подключить аппаратуру вполне смогу. Еще местные сервера надо поставить и настроить, тут мне точно никто не нужен. Не забывай, у меня импланты. Мой «демон» уже просканировал оба ящика, для него эта техника чуть посложнее зажигалки. Если что, подскажет выход.

— Это тот же «демон», которым ты у меня дома замок открыл? — в шутку припомнил академик. — Хорошо, пусть настоящим делом занимается. Ладно, тогда я поеду, у меня сегодня лекция, которую никто не отменял. Ты проверь еще раз тоннель…

— Езжай уже! — со смешком прервал его Иван. — Я справлюсь, а ты загляни завтра, посмотришь на прогресс.

— Обязательно загляну, — пообещал Мельников. — Ты главное, не спали проектор, иначе нам поделом выпишут десять ружей без суда…

— Кому от нюка помирать, того не расстреляют, — не очень понятно отмахнулся Иван, но академик, сдавшись, махнул напоследок рукой и направился к лифту.

Оставшись один, Иван медленно подошел к мирно лежащему на столе чемоданчику и аккуратно защелкнул крышку, одновременно мысленно восстанавливая контакт с оставшимся внутри имплантом. Доля секунды «смазанного» движения через черноту мерцающего соединения — и он словно оказался среди светящихся нитей, тянущихся внутри кусочка его клонированной плоти. Он окинул взглядом узлы, петли и ответвления, пульсирующие от потока протекающей по ним энергии, и убедился, что крохотный портал действует, яркой звездочкой мерцая в тесноте приборного отсека.

В этот же момент он увидел, как активировались более примитивные приборы на внутренней стороне корпуса чемоданчика — это включилась штатная схема самоуничтожения. Контролирующая эти смертоносные устройства неразумная, но обладающая странной волей к жизни машина, если нужно, пожертвует собой, но не допустит утечки такого секрета в чужие руки. Отключить эту схему сможет только Иван Родин, только ему она будет послушна, потому что она — часть него, часть его комплекта.

Она никогда не слышала напрямую голоса своих сородичей, но Иван ведомым лишь ему способом, не прибегая к словам, пообещал ей, что если ее работа будет сделана хорошо, то в один прекрасный день она сможет покинуть эту просторную, но такую неуютную ловушку и присоединиться ко всем остальным…

Хантсвилль, штат Алабама, ноябрь 1957 года

Картинка была паршивая, экран был крохотный, но и этого хватало. Последний отсчет бил по нервам, нагнетая напряжение — чертовы янки даже из этого позорища сделали шоу. Отсчет закончился, блеснуло пламя, и раздался сильно искаженный слабеньким динамиком телевизора рев. Ракета поднялась над клубами огня, но пару секунд спустя подъем прекратился и смешной карандаш «Авангарда» начал валиться вниз, складываясь, как гармошка. Вернер Фон Браун, новоиспеченный гражданин Соединенных Штатов Америки, серьезный ученый, теоретик ракетного дела, инженер-практик, смелый испытатель и будущий отец американской космической программы не выдержал и жизнерадостно заржал во весь голос, благо дома он был один. Поржав и успокоившись, он рывком метнулся к телевизору и выключил чертов ящик. Все это он уже видел, и финал этой драмы был ему известен.

Главное было не это. Главное, что всего через несколько дней Эйзенхауэр должен подписать указ об образовании НАСА — национального аэрокосмического агенства, где вся полнота власти по выбору дальнейшнго пути освоения космоса будет отдана ему, Фон Брауну, в обход всех местных лоббистов и кабинетных ученых. «Директор центра космических полетов НАСА» — звучит неплохо, можно развернуться. Это много круче, чем технический директор центра в Пенемюнде, и никаких сомнительных связей с нацистами, это уж точно. Ну что, герр Фон Браун, готовы ли вы к осуществлению своей мечты, а заодно и мечты всего человечества?