Один хороший дракон заслуживает еще одного (ЛП)

Круги вспыхнули, как фотоаппарат, вокруг них, а потом сияние стало теплым, чуть ярче свечи. Но, хоть вспышка и угасание часто случались с заклинаниями Марси, Джулиус отметил, что и звуки пропали. Как только заклинание загорелось, все внешние звуки — скрип дома, рев машин сверху, нетерпеливые шаги Джастина внизу — пропали, оставив неестественную тишину. Он слышал свое дыхание и дыхание Марси, и все.

— Что это?

— Моя изолированная кабинка, — она встала. — Я проверяла теорию чар от звука. Считай, что ты внутри пары наушников, защищающих от шума.

— Работает хорошо, — Джулиус потер уши, пытаясь привыкнуть к оглушительной тишине. — Но, Марси, что происходит? Почему ты не отвечала на звонки? И почему приехала в облике…

Он умолк, иллюзия Марси растаяла, открыв ее настоящее лицо. Она вот-вот могла заплакать.

— О, Джулиус, — ее голос дрогнул. — Я все испортила. Все ужасно.

— Что испортила? — встревожился он. — И что с твоей шеей?

Шея Марси была в бинтах. Кровь там была недавней.

— Я знал, что что-то было не так, — он сжал дрожащие руки в кулаки. — Марси, что происходит?

Она опустила взгляд.

— Когда ты ушел, я поехала в центр за прахом отца. Я знаю, что мы прятались, но подумала, что не страшно, ведь я не использовала наш адрес. Когда я пришла, меня ждал Ванн Егерь.

Джулиус застыл.

— Ванн Егерь? — прошептал он. — Тот самый? Охотник Алгонквин?

Она кивнула, и желудок Джулиуса сжался. Он был не самым правильным драконом, но даже он знал о Ванне Егере. Он был монстром из древней истории драконов — дух, охотящийся на драконов — и говорили, что он стал хуже с тех пор, как присоединился к Алгонквин, когда она захватила Детройт. Но, хоть Ванн Егерь был известен убийством драконов, обычно он не трогал людей. По крайней мере, так слышал Джулиус. — Он тебя ранил?

— Нет, — сказала Марси, и Джулиус выдохнул с облегчением. — Но…

— Но?

— Я сказала ему, — сказала она, глядя на пол. — О тебе.

Джулиус напрягся, и Марси подняла голову.

— Не по своей воле, клянусь! И я раскрыла лишь немного. Не имя или клан, или что-то еще большое. Я бы ничего не сказала, но у него были мои отпечатки на пистолете, из которого я застрелила Биксби. Он хотел обвинить меня в убийстве, если я не расскажу ему о драконе. Я пыталась врать, но они наложили заклинание правды. Я обходила его, как могла, но… — она опустила голову и закрыла лицо руками. — Я предала тебя.

— Марси, нет, — Джулиус шагнул ближе. Шкаф был маленьким, но любое пространство ощущалось сейчас большим. — Охотник был там по моей вине. Ты ничего плохого не сделала. Я потрясен, что ты смогла уйти.

— Не смогла, — она подвинула бинты на шее. Она вела себя так, словно раскрывала ужасную правду, но Джулиус не знал, на что смотрел.

— Они нарисовали меч на твоей шее?

— Это проклятие, — с горечью сказала она. — Большое. Дамоклов Меч.

Джулиус скривился. Он знал мало проклятий, но Дамоклов Меч был известен. Оно все время было в фильмах, особенно, криминальных драмах. Это проклятие было не разрушаемым, заключенным по обоюдному согласию, и потому он не видел смысла в этой ситуации.

— Как они нанесли его на тебя? — растерянно спросил он. — Я думал, Дамоклов Меч работает, когда обе стороны хотят этого?

Вопрос был честным, но Марси выглядела так, словно он ее ударил.

— Ванн Егерь хотел выдать меня Алгонквин, если я не скажу ему, где ты, — она дрожала. — Я пыталась обойти вопрос, но он приставил меч к моему горлу, и я стала тянуть время, говоря, что мне нужна неделя, чтобы заманить тебя в ловушку. Я сказала им наложить связывающее проклятие, чтобы я оставалась в границах города, чтобы они знали, что это не уловка. Моим планом было снять проклятие, забрать тебя и убежать, пока они не поняли, в чем дело, но я просчиталась, — она коснулась черной татуировки. — Только это проклятие он принял. Если бы я отказалась, это означало бы, что я собиралась его предать. Я должна была позволить им сделать это, и теперь, если я не приведу тебя к ним на закате, оно отрубит мне голову.

Ее голос дрожал в конце, и Джулиус не мог это терпеть.

— Все хорошо, — он нежно сжал ее плечи. — Ты купила нам время. Это отлично! Мы еще можем найти выход.

— Не может, — она отодвинула его руки. — Я была глупой. Я должна была знать, что они не наложат то, что я смогу сломать. Я должна была оставить папу в Неваде. Я должна была вспомнить о тупом пистолете! Я смотрела сериалы про копов, стоило знать, что нужно уничтожить улики. Но нет, я из тех неумелых убийц, которых ловят сразу же! — она сползла по стенке шкафа с безнадежным злым звуком. — Твоя мать была права, — буркнула она, сев на пол. — Я глупый лепечущий человек, да?

— Вот уж нет, — Джулиус сел на корточки, чтобы видеть ее лицо. — Послушай меня, Марси. Ты — самый умный человек из всех, кого я знаю. Слова моей матери были неправильными тогда, остались такими теперь. Ты — не мой человек или питомец. Ты — мой лучший друг, союзник, который перепробовал все, чтобы спасти меня от охотника. Это нечто. Благодаря твоему быстрому мышлению, у нас теперь есть время придумать план. И мы придумаем, как снять с тебя проклятие.