Один хороший трейд. Скрытая информация о высококонкурентном мире частного трейдинга

В трейдинге на достигнутом не остановиться. То, что хорошо работает в этом месяце, в следующем может оказаться никуда негодным. Торговые паттерны, по которым стабильно генерируешь прибыль целый год, потом перестают работать. Являясь проп-трейдерами, мы должны уметь распознавать текущие рыночные модели и использовать их в своей торговле. В то же время, необходимо некое смирение, которое позволит принять неизбежность того, что рано или поздно все переменится, после чего волей-неволей придется заняться поиском и изучением новых моделей поведения рынка. Мы должны уметь приспосабливаться. Перед тем, как погрузиться в подробности подгонки моего торгового стиля к изменяющимся условиям рынка, не могу не поделиться с вами историей о моем первом интервью.

Весной 1997-го года я отправился на собеседование в достаточно известную нью-йоркскую частную трейдинговую компанию. Моя мать подвезла меня к офису на своей машине, будто я все еще был студентом колледжа и собирался устраиваться на работу в местный загородный клуб. Офис находился далеко от нашего дома. Мы ехали целый час из Порт-Джефферсона до Манхэттена. На парковке гостиницы Omni Hotel я облачился в одежды, которые должны были придать мне сходство с могущественным уолл-стритовским воротилой. На мне был костюм от Hugo Boss в тонкую полоску, красный галстук от Armani и туфли от Ferragamo. Я походил одновременно на знаменитого баскетбольного тренера и на Гордона Гекко – правда, без подтяжек. Выглядел я круто, чертовски круто. Впрочем, необходимости в роскошном гардеробе не было никакой. Я был другом друга, и не получил бы работу только в том случае, если бы заявился на интервью вдрызг пьяным.

Первым вопросом главы отдела по управлению персоналом было, естественно – «Почему вы хотите стать трейдером?»

Я уверенно выдал отрепетированный еще в машине ответ – «Трейдинг являет собой пример совершенной меритократии. Я хочу, чтобы количество зарабатываемых мною денег соответствовало моим усилиям. Мне по душе динамичная среда финансовых рынков и я готов иметь дело с каждодневными вызовами».

В данном контексте слово «меритократия» являлось кодом, раскрывающим следующее сообщение – «Мой друг точно проинструктировал меня относительно того, что вам хотелось бы услышать. Поэтому лучше не транжирить драгоценное время и прямо переходить к следующему кандидату, так как у меня на все вопросы имеются правильные ответы». Приглашение на работу я получил. В те времена трейдинговая отрасль была недостаточно развита, и еще не существовало разработанных Стивом и мной рекрутинговых матриц.

Несмотря на то, что работа была получена, я все же решил летом 1997-го года сдать экзамен по юриспруденции в университете Коннектикута. Возможно, потому что хотелось иметь какой-то запасной вариант на случай, если карьера трейдера не удастся. Выдержав экзамен, я решил сдать экзамен и по 7-ой серии (General Securities Representative Exam, Series 7), – который, как известно многим, кто имел с этим дело, – является несложным для сдачи. Лето и осень 1997-ш года ушли на подготовку и сдачу экзаменов.

Итак, у меня была возможность выбора. Чего я не знал и даже не мог себе представить, – это того, что вскоре случилось.

Я не принадлежу к числу людей, с детства бредивших карьерой на финансовых рынках. На самом деле, я всегда мечтал превратиться в питчера Yankees, однако в университете Коннектикута мне стало ясно, что этой мечте не суждено сбыться. О новой работе было известно, что уже в первый год я имею шанс заработать 180 тысяч долларов. В офис можно было приходить, в какой угодно одежде. Торгуя на собственном счету, можно было заработать еще больше. Вполне реальными представлялись вертолетные прогулки на Rhode Island по выходным, которые любили совершать некоторые трейдеры фирмы. Работа трейдера, казалось, сулила немало веселья. Так почему же я решился на сдачу экзаменов в юридической школе?