Один маленький грех

— Даже вы должны признать, тетя Ровена, что если бы все шло, как прежде, в конце концов кто-нибудь начал бы интересоваться, кто она, — заключила Эсме. — Сейчас она редко бывает у нас, а большая часть домов на Гросвенор-сквер стоят пустыми. Но через несколько месяцев город заживет полной жизнью, так?

— Да, — неохотно признала леди Таттон. — Боюсь, логика Уинвуда безошибочна.

Эсме смотрела прямо в глаза тетиного отражения в зеркале.

— Но?.. — потребовала продолжения Эсме. Леди Таттон отложила расческу.

— Мое дорогое дитя, — начала она, — ты не можешь всю жизнь жить для Сорчи. Ты слишком много заботишься о других. Розамунда с ее истериками и капризами слишком долго продержала тебя в Шотландии.

— Но мама любила меня, — сказала Эсме, стараясь скрыть подступившие слезы. — Я знаю, на самом деле любила. Мне кажется, она просто боялась остаться одна.

Глаза тети потемнели.

— Мне кажется, Розамунда разрушила свою жизнь, хватаясь за соломинки. Она всегда искала кого-нибудь, на кого можно опереться, всегда уверенная, что вскоре будет брошена. Порой мне кажется, что в глубине души она стремилась остаться вдовой. И злая ирония судьбы в том, что, если бы она вышла замуж за первого мужчину, в которого была влюблена, не было бы всех ее несчастий и ты не попала бы в такое трудное положение.

Эсме воздержалась от замечания, что, если бы ее мать вышла замуж за другого мужчину, а не за ее отца; ее бы просто не было на свете.

— А кто был этот первый мужчина? — вместо этого спросила она. — Кем он был?

Но леди Таттон уже кусала губы, и было видно, что она жалеет о сказанном.

— Не помню, чтобы Розамунда называла его имя, — отвечала она. — Только раз или два она упомянула об этом. Но я поняла, что она не переставала думать о нем.

Эсме взволновалась.

— Этот человек, он не любил ее? Он не захотел жениться на ней?

— Вовсе нет, насколько я знаю, он любил ее и хотел жениться, — отвечала тетя. — Но он был человеком авантюрного склада — моряком или путешественником, или еще кем-то в этом роде, и он не захотел отказаться от своих пристрастий. Розамунду это не устраивало. Ей нужна была надежность. Ей нужен был человек, который бы окружил ее вниманием. И она решила, что на искателя приключений нельзя положиться — он может умереть от тропической лихорадки, погибнуть во время тайфуна или стать жертвой чего-нибудь еще в таком роде. И она рассталась с ним.

Эсме постаралась не заметить злой иронии судьбы.

— Тетя Ровена, — спросила она после недолгого молчания, — почему вы говорите мне об этом?

— Дитя мое, у меня не было задних мыслей! — Леди Ровена нагнулась над плечом Эсме и убрала ей за ушко выбившуюся прядь волос. — Хорошо, может быть, я пытаюсь сказать, что сердце не всегда заводит нас не туда, куда нужно.

Глаза у Эсме широко раскрылись.

— Разве? — живо спросила она. — Я всегда думала, что мамино сердце было причиной всех бед.

— О нет! Скорее ее рассудительность! — сказала леди Тат-тон. — Розамунда слишком много рассуждала.

— В самом деле? — Эсме задумалась. — Пожалуй, что и так.

Чувствовалось, что леди Таттон колеблется.

— Господи, надеюсь, я не пожалею об этом, — пробормотала она почти про себя. — Молю Бога, чтобы я не направила тебя по ложному пути. Но бывает так, что мы позволяем логике — или, что хуже, нашим страхам — сбить нас с толку. Иногда сердце знает лучше. Последние две недели ты сама не своя. Уинвуд — хорошая партия, но я могу допустить, что он не тот, кто тебе нужен.

Эсме пожала плечами.

— Большинство женщин посчитали бы меня ненормальной, если бы я отказалась.

Леди Таттон снисходительно улыбнулась.

— Хорошо, давай подождем, моя дорогая. И обещай мне, что ты не сделаешь ничего… скажем, опрометчивого.

Эсме почувствовала, как чувство вины тяжело легло на ее плечи. Тетя была такой великодушной, так старалась устроить ее будущее.

— Конечно, обещаю. Я не поставлю вас в неудобное положение, поддавшись порыву.

— Ну, ты достаточно разумна для этого, — сказала ее тетя. — Мне не следовало даже упоминать об этом. Со временем, надеюсь, ты убедишься в правильности своего выбора.

Эсме притихла.

— Я тоже надеюсь на это, — ответила она. — Но… если нет? Леди Таттон ободряюще похлопала ее по плечу.

— Если у тебя, дорогая, хватит времени понять, что он тебе не подходит, что же, мы бросим рыбку обратно в море, — заявила она. — Конечно, пойдут разговоры, но, откровенно говоря, его репутация далеко не блестяща. Думаю, мы выдержим это испытание.

— Я и представить себе не могу, что можно так поступить с Уинвудом.

Леди Таттон жестко улыбнулась.

— Хорошего будет мало, — согласилась она, — но это лучше, чем замужество, которое сделает тебя несчастной. Останется Гвендолин — еще одна проблема. Я на месяц-два попаду в ее черный список. Может быть, мне придется немного поунижаться.

— О, тетя, я бы не хотела навлечь на вас неприятности!

— Я тоже не хочу неприятностей, — живо отозвалась леди Таттон. — Но я переживу их, и ты тоже. Если дойдет до этого, а я молю Бога, чтобы этого не случилось. А теперь, дитя мое, где тот жемчуг, который оставила тебе твоя мать? Я не видела его целую вечность.