Читаем Один месяц с кумиром (СИ) полностью

— В-вы договорились встретиться с ней здесь? Но вас же могут узнать, — пробормотал он, окидывая взглядом огромный развлекательный комплекс с кинотеатром на третьем этаже.

На первом же располагались магазины, а на втором различные кафешки и рестораны.

— Нет, — сказал Пак, обходя автомобиль и ставя его на сигнализацию.

— Нет? Тогда зачем мы здесь? — удивился Бэкхён и поспешил за парнем, который направился ко входу в торговый центр.

— Отдохнуть.

— Что? Но тебя же узнают! Там слишком много людей!

— А ты далеко не отходи, чтобы не потеряться.

— Но я не про это…

Бэкхён смущённо замолк, когда Чанёль взял его за руку и повёл за собой, сбавляя шаг. Теперь они шли нога в ногу, прямо как настоящая пара, и Бэкхён кусал губу, пытаясь удержать расползающуюся на лице улыбку.

Он не мог поверить, что Чанёль собирался провести с ним время, а сердце бешено колотилось, крича о любви. Вот только он не должен забываться. Пак не гей. Наверное, это просто прикрытие, чтобы все поверили, что они пара. Наверняка он хочет пару фотографий в газете.

И всё же… это так здорово! Можно он ненадолго поверит, что они встречаются по-настоящему?

Конечно, когда они зашли в торговый центр, люди стали на них оборачиваться и шептаться. Пака узнавали, доставали телефоны, начиная снимать, и ходили следом, но держались на расстоянии. Бэкхён старался не обращать на фанатов внимания, хотя ему стало неуютно. Он никогда не хотел известности и не любил много внимания.

Чанёль, словно почувствовал, что ему это не нравится, и обнял за плечи. А потом они зашли в бутик, где приобрели большие тёмные очки и забавные шляпы. Так тут многие ходили, поэтому постепенно они затерялись среди людей, но иногда их всё равно узнавали.

Потом они зашли в кафе мороженого, и купили себе по большому рожку с тремя шариками. Поднялись на третий этаж на эскалаторе. Чанёль стоял на ступеньку ниже, приобнимая его за талию и словно оберегая от фанаток которые увязались за ними. Ему хотелось верить, что Пак делает это не только потому, что хочет сыграть на публику.

— Давно я не был в кино, — признался рокер, когда они купили билеты на фильм и стояли в очереди за попкорном и напитками.

— Не было времени?

— Ты же видишь, какой ажиотаж я вызываю, не получается спокойно пожить.

— Тогда почему ты привёл меня сюда?

— Потому что тебе нравятся такие места.

— Что? — удивлённо переспросил Бэкхён, в растерянности посмотрев на Чанёля.

— Я видел в твоей сумке манхву, которую ты с большим энтузиазмом читал в гримёрной. Там герои пошли на свидание в парк, так что я решил, что тебе это нравится. В парк мы бы не успели, но тут тоже много развлечений.

Бэкхён шокировано распахнул глаза и икнул. А потом ещё и ещё, пока они не купили попкорн и напитки с колой, и Бэкхён наконец прекратил икать, но внутри всё дрожало от слова «свидание».

Можно ли это назвать свиданием?

Почему Пак повёл его на свидание?

Он же ему не нравится.

А может, у него есть шанс?

Нет, это всё ерунда, не нужно воображать себе больше чем есть.

Но, даже если это всё не по-настоящему, он безумно рад провести с ним время.

Из-за хаоса мыслей в голове он совсем не смотрел кино и искоса наблюдал за профилем Чанёля. Он такой красивый… было сложно сидеть два часа и пытаться не прикоснуться к нему.

Когда они вышли из зала, их облепили журналисты, ослепляя вспышками, и Бэкхён приуныл, потому что пришлось сворачивать свидание.

Журналисты запылали их вопросами про их отношения, но они не отвечали, уходя к эскалатору.

— Пак Чанёль, скажите, у вас правда всё серьёзно? Или это только пиар-ход для дорамы?

Тут Чанёль всё же ответил:

— А как вы думаете? — спросил он, обняв ладонями лицо Бэкхёна, и поцеловал.

Нежно, неспешно и возбуждающе. Так, как мог целовать только Пак Чанёль. Бэкхён тихо простонал ему в губы, и он отстранился. Улыбнувшись журналистам, Чанёль приобнял его за плечи и поцеловал в висок.

— Пойдём отсюда?

— Д-да…

***

Всю ночь Бэкхён вспоминал это свидание, поэтому приехал на съёмки не выспавшимся, и из рук буквально всё валилось.

Свидание прошло неспокойно из-за преследующих фанатов, а потом и журналистов. Даже напряжено… но Бэкхён был счастлив. По большей мере от поцелуя в конце.

Не того, который был на глазах журналистов и на фотографиях в утренней газете, а поцелуя в подъезде. Там, где Бэкхён снял парик, в темноте между подъездной дверью и лестницей. Там, где никого не было, кроме них двоих.

Кажется, он начинал сходить с ума, раз считал, что это что-то значит.

========== Глава 12 ==========

На следующий день, когда Бэкхён приехал на съёмки, на площадке все суетились и бегали от гримёрки Чанёля и обратно. У Бэкхёна аж сердце в пятки ушло, а по спине прошёл холодный пот.

— В чём дело? — обеспокоено спросил он, наконец поймав стилиста, а та словно только его заметила, всплеснула руками и потащила за собой в гримёрку. Не к Чанёлю, куда рвался Бэкхён.

Его тут же окружили сотрудники, и он еле уболтал их переодеться в одежду самостоятельно, защищаясь руками и пытаясь сохранить на себе одежду со сползающей грудью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство