Один миг жизни (СИ)

Неожиданно он вспомнил рассказы матери, которая в детстве пережила баргандскую оккупацию Фраувенга во время гражданской войны. Как говорила мать, в их доме жил "хороший" баргандец: он не обижал их, делился с хозяевами своим пайком и с удовольствием общался с детьми на ломаном чинетском. Однако перед тем, как вынужденно уйти из Фраувенга, баргандцы - тот самый "хороший" и остальные - расстреляли всех заложников и всех заключенных тюрем - больше семи с половиной тысяч человек, взорвали портовые сооружения и, если бы не помешали подпольщики, подняли бы на воздух и склады с боеприпасами, разрушив полгорода...

Во время следующей войны баргандцы бомбили и обстреливали Фраувенг, одно время город находился в кольце, когда мармонтанская армия, усиленная отборными баргандскими дивизиями, прорвала оборону чинетов по реке Вегер. Тогда на фронте баргандцев в плен брать не любили, а маленькому Гредеру навсегда врезалась в память расправа толпы над баргандским летчиком, выбросившимся с парашютом из подбитого бомбардировщика...

Но уже после войны он, ничего не боясь, разговаривал с пленными баргандцами, строившими дома взамен разрушенных бомбежками и обстрелами, и даже менял у них хлеб на вырезанных из дерева солдатиков и смешные игрушки из палочек и лоскутков. И так делал не только он, но и другие мальчишки на его улице. Чинерта победила, и никто больше не хотел мстить бывшим вражеским солдатам, даже если у него были к ним не погашенные счеты.

"И нам нужно осознание победы над пришельцами, чтобы примириться с ними, - подумал он. - Только на что должна быть похожа эта победа? Что для этого надо сделать - изгнать их с Филлины, стереть с лица земли все их базы или просто заставить их отказаться от их завоевательных и человеконенавистнических планов?...".

- Прошу прощения, я немного опоздал, - появившийся Реэрн прервал размышления Гредера Арнинга. - Заходите.

Разговор не клеился. Гредер Арнинг по-прежнему был поглощен собственными мыслями, и слова Реэрна, да еще и пропущенные через переводчик с его убаюкивающе ровной интонацией, доходили до него с трудом. Арнинг был настолько невнимательным, что даже не заметил того, что его собеседник испытывает схожие проблемы.

Первым все же не выдержал Реэрн.

- Прошу прощения, - откликнулся он на очередную просьбу Арнинга повторить сказанное. - Мне кажется, у вас какие-то проблемы. Что-то случилось?

- Да, с облегчением кивнул Арнинг. - Сегодня утром внезапно умер мой начальник, Дан Венеско. И я теперь должен принимать все его дела...

- Сочувствую, - кивнул Реэрн. - Я не был близко знаком с господином Венеско, но я разделяю вашу скорбь. Это всегда трагично, когда неожиданно уходит еще не старый и полный сил человек.

- Любая смерть всегда трагична, - вырвалось у Арнинга. - И возраст тут не причем.

- Да, вы совершенно правы, - печально согласился Реэрн.

Переводчик не передавал интонации, но в лице кээн что-то мелькнуло, и Арнинг подумал, что Реэрну тоже, очевидно, недавно пришлось перенести смерть кого-то из родных. Арнинг даже почувствовал к нему что-то похожее на близость.

- Поэтому давайте перенесем наш разговор на завтра, - предложил Реэрн.

- Да, конечно, - с облегчением откликнулся Гредер Арнинг. - И обещаю, что завтра я буду лучше к нему готов.

- Хорошо, кивнул Реэрн. - Времени мало, но оно у нас пока еще есть, и один день подождать можно... Вы после меня еще с кем-то здесь встречаетесь?

- Да. Я сейчас буду навещать Дэсса Ургана, из пленных.

- Хорошо, - Реэрн проставил в пропуске Арнинга промежуточную отметку. - С ним все в порядке?

- С Урганом? - Гредер Арнинг слегка заколебался, но поверять свои сомнения пришельцу было бы слишком рискованно. - Более не менее, насколько это возможно в его положении.

- Но если заметите что-нибудь неладное, сообщите мне. Хорошо? - Реэрн на прощание улыбнулся Арнингу открытой, чуть печальной улыбкой.

- Обязательно.

Улыбнувшись в ответ, Гредер Арнинг закрыл за собой дверь. Реэрн был ему симпатичен, но симпатия - это еще не доверие. Пришельцы бывают разными, и Гредер Арнинг знал это как никто другой. Но этот пришелец пока не показал, что существенно отличается в лучшую сторону от остальных.

Дэсс Урган был напряжен как сжатая пружина, и Гредер Арнинг не собирался долго испытывать его терпение. Обменявшись с ним несколькими дежурными фразами, он предложил немного посидеть на свежем воздухе. Выйдя, Арнинг на всякий случай направился к другой стене, не той, перед которой они разговаривали в прошлый раз. Здесь была та же земля, покрытая редкой травой, и узкая дорожка из бетонных плит.