Один на миллион

В четвертую субботу, прежде чем приступить к работе, мальчик показал Уне распечатку с биографией мадам Жанны-Луизы Кальман из французского города Арля, которая умерла в 1997 году, будучи самой старой за всю историю долгожительницей на планете, и чей рекорд, судя по всему, до сих пор не был побит.

Самой старой за всю историю.

— Сто двадцать два года и сто шестьдесят четыре дня, — зачитал мальчик голосом средневекового глашатая.

— Просто смешно, — сказала Уна. — Дай-ка взглянуть.

На самом деле ничего особенного там не было, жизнь мадам Кальман, как у большинства людей, состояла из череды заурядных дней, что не помешало ей, как большинству людей, осчастливить человечество советом.

— Каждый день пить шоколад? — спросила Уна. — И в этом секрет долголетия?

Мальчик перечитал это бессмертное изречение и спросил:

— А что такого?

— А как же вино? Французы помешаны на вине. — Уна посмотрела на него. — Скажи, бога ради, где ты это откопал?

— Вы когда-нибудь слышали про интернет?

— Конечно, я слышала про интернет. Я прошла курсы компьютерной грамотности при городской библиотеке в 2000 году. Много шума из ничего. Хуже, чем пялиться в телевизор.

Она еще раз посмотрела на него: все же, несмотря на свои аристократические манеры и полувоенную форму, которые могут ввести в заблуждение, он был, как ни крути, ребенком двадцать первого века. За свою жизнь ей довелось стать свидетельницей появления самолетов, распространения автомобилей, стиральных машин — автоматов, атомных бомб, космических шаттлов, одноразовых подгузников, кнопочных телефонов, и она приняла их как должное, ее способность удивляться была исчерпана в 1969 году высадкой человека на Луну, но этот старомодный мальчик с телефоном не больше детской погремушки, который получает информацию из Франции с помощью машины в своей спальне, представлял для нее головоломку. Она провела руками по голове, словно приводя в порядок хранившиеся там сведения о технологиях.

Он вынул еще несколько листков — разные интервью мадам Кальман, которые Уна прочитала от начала до конца, пока мальчик стоял у нее за плечом. Его дыхание было теплым и скорее приятным.

— Да твоя мадам Кальман болтушка, как я посмотрю.

— Прочитайте вот это, — указал мальчик.

Уна прочитала: «У меня всего одна морщина, и на той я сижу».

— Значит, вот что твоя знаменитая рекордсменка решила поведать людям? Оставить на память потомкам? Или следует сказать — проигравшим?

Мальчик громко рассмеялся — своим нервным смехом, похожим на лай или всхлипывание. Начал и закончил словно по секундомеру.

Уна неодобрительно цокнула языком:

— Подумать только, что подобная честь свалилась на особу столь низкого пошиба.

Она еще раз взглянула на фотографию мадам Кальман, сделанную в день рождения, когда бедняге исполнилось сто двадцать лет.

— Такую рожу хоть об наковальню бей, ничем не испортишь, — пробормотала она.

Уна попыталась сравнить перезревшую физиономию мадам Кальман с другими лицами, но не смогла припомнить ни одной живой души приблизительно того же возраста, если не считать самой мадам Кальман. Надо надеяться, что у нее волосы выглядят получше, чем у мадам Кальман.

— Как этой старой кляче удалось столько протянуть?

Мальчик снова ткнул пальцем в листок с изречениями мадам Кальман.

— Šokoladas ir vynas, — проговорила Уна.

Шоколад и вино. Эти слова сами вырвались у нее, и мальчик дернул головой, как птица, когда прислушивается.

— Вот вы опять, — сказал он.

— Знаю, — она с силой постучала себе по голове.

— Когда у вас день рождения? — спросил он, вытаскивая из кармана блокнот.

— Двадцатого января.

Он записал несколько чисел и медленно произвел какие-то вычисления.

— Значит, вам требуется восемнадцать лет девяносто девять дней, чтобы побить рекорд.

— Я столько не протяну, — ответила Уна. — Эта женщина просто какая-то аномалия.

Но в тот момент, когда она произносила эти слова, время показалось одолимым. С тех пор как ей исполнилось девяносто лет, каждое утро она просыпалась с мыслью: «Это может произойти сегодня». А теперь французская болтушка меняет правила игры. Кому дано знать времена и сроки, которые Бог положил в своей власти?

— Однако я не прочь посоревноваться с этой мадам Болтушкой.

Мальчик прямо вспыхнул от радости и заговорил:

— Во-первых, соискатели должны ставить четкие цели. Во-вторых, соискатели должны понимать условия соревнования.

Он подошел к своему рюкзаку, расстегнул молнию на одном из множества отделений и вынул очередной листок.

— Самой старой женщиной из ныне живущих является миссис Рамона Тринидад Иглесиас-Джордан. Возраст сто четырнадцать лет. Страна Пуэрто-Рико. Миссис Рамона Тринидад Иглесиас-Джордан является также вообще самой старой из ныне живущих людей.

Он помедлил, прежде чем объявить:

— Самым старым мужчиной из ныне живущих является мистер Фред Хэйл. Возраст сто тринадцать лет. Страна США.

Он посмотрел на Уну, чтобы оценить, какое впечатление произвели его слова.

— А каков рекорд продолжительности жизни у старых крабов?

Мальчик воспринял ее вопрос, как и все вопросы, без юмора.