Один на один с металлом

– Ох, горе ты мое луковое, – улыбнулась Айжан. – Твои сборы – это ведь главный разведпризнак, как у вас говорят.

Что-либо сказать я не успел.

– А куда поедешь, папа? – в комнату стремительно влетел пришедший домой сын.

Улыбнувшись, я взлохматил иссиня-черную непослушную шевелюру сына. Позавчера он совершил свой первый в жизни прыжок с парашютом, и его лицо до сих пор светится от счастья. Прыгал Миша с самолета «Ан-26» вместе с бойцами нашей бригады. Кроме него с «Аннушки» шагнули в небо еще двое мальчишек. Оба его одноклассники, их отцы служат в нашей бригаде. Один из них, майор Колосов, начальник воздушно-десантной службы. Он лично занимался с мальчишками. Они сами укладывали парашюты, выучили особые случаи при прыжках и почти неделю тренировались после школы в городке воздушно-десантной подготовки.

– Так куда командировка, опять на учения? – снова спросил сын. Его глаза горели от жажды приключений. Да, в его возрасте все кажется особенно захватывающе интересным. И осознание того, что жизнь имеет свою изнанку, порой даже весьма трагическую, придет к нему еще не скоро. «Если, конечно, не доведется увидеть ему войны или еще какой-нибудь беды», – мысленно поправил я себя.

– Миша, дай нам с отцом поговорить, – сделала строгое лицо Айжан, – и уроками займись.

Да, учительница – она и дома учительница, тут ничего не скажешь. Сын сразу же стал похож на провинившегося первоклассника и с грустным видом ушел в свою комнату. Проводив его взглядом, я посмотрел на жену и коротко ответил на таящийся в ее глазах вопрос.

– Вьетнам.

Вздохнув, Айжан обняла меня и, положив голову мне на грудь, беззвучно заплакала.

Москва встретила меня сухой январской поземкой. Слегка завывающий ветер развевал полы моей шинели, а шапка быстро покрылась белым снеговым налетом. «Прямо как Дед Мороз я, наверное, сейчас выгляжу, только Снегурочки не хватает», – мелькнула у меня в голове мысль.

Я быстро поймал такси, благо на площади трех вокзалов легковых машин хватало. Водитель, степенный усатый дядька где-то моих лет, довез до Фрунзенской набережной и, после того как я расплатился и открыл дверь, произнес:

– Удачи тебе, командир. Чтобы вернулся оттуда…

Я не успел ничего сказать в ответ, как «Волга» двадцать первой модели уже тронулась с места. Да, судя по взгляду, мужик из бывших фронтовиков. И не первого меня, видать, он привозит сюда с вокзальной площади. Не зря ведь говорят, что настоящий таксист – это очень тонкий психолог-практик, прекрасно разбирающийся в людях. До революции такими были извозчики…

Предъявив на входе в массивное здание удостоверение личности и командировочное предписание, оставив шинель, шапку и чемодан, я довольно быстро оказался в просторном кабинете. Мы, десять офицеров различных родов войск, стояли в одну шеренгу и слушали инструктаж довольно молодого подполковника, тем не менее уже имеющего заметное брюшко и двойной подбородок. Я стоял в строю предпоследним на левом фланге и, сделав незаметно несколько вдохов и выдохов, стал пространственным зрением рассматривать соседей. В званиях мы были от старшего лейтенанта до майора. Четыре танкиста, четыре артиллериста и двое, считая меня, с эмблемами воздушно-десантных войск на погонах. Стоящий рядом со мной капитан лет тридцати, как я узнал позже, служил в отряде спецрадиосвязи бригады спецназа Среднеазиатского военного округа.

Подполковник с общевойсковыми эмблемами тем временем бодро вещал, глядя на нас ничего не выражающим взглядом.

– Вы всегда должны помнить, что едете в зарубежную командировку по линии «десятки». То есть десятого Главного управления Генерального Штаба СССР, – подполковник обвел строй многозначительным взглядом, преисполненным сознанием собственной значимости. – Ваша задача – обучать, тренировать и консультировать военнослужащих армии Демократической Республики Вьетнам. Но ни в коем случае вы не должны выполнять за них боевые задачи. Руководству нашей страны и Коммунистической партии, – при этих словах кабинетный полководец снова обвел всех нас суровым взглядом, – не нужны международные скандалы. А наш главный идеологический противник может получить преимущество, если кто-то из вас будет захвачен в плен… Или его тело, – подумав, добавил подполковник. – Вопросы есть, товарищи офицеры?

– Так точно, – ответил худощавый майор с артиллерийскими эмблемами и красной нашивкой за ранение. – Я уже второй раз еду во Вьетнам и знаю, что наш главный военный советник в ДРВ говорил: «Где подсоветный, там и его советник должен быть. А иначе вы здесь не нужны».

Бросив на майора недовольный взгляд, подполковник подошел к своему длинному рабочему столу и зашелестел какими-то бумагами. В кабинете установилось неловкое молчание.

Через несколько минут подполковник вышел из-за стола и, неприязненно глядя на майора, проговорил: