Один на один с металлом

– Вот только выходя из этих рамок, попадая, например, в окружение, они становятся просто пушечным мясом, неспособным думать. Как это было в сорок первом и в сорок втором.

– Зато у нас все по-другому. Помнишь главный принцип обучения в вашем ОМСБОНе или в нашей дальневосточной бригаде.

– Ты о чем конкретно, поясни, – я оторвался от тарелки с бешбармаком.

– А о том, что в наших частях каждый боец умел тактически мыслить, в том числе и за противника. Для этого каждый разведчик готовился с учетом возможности и умения командовать отделением или минометным расчетом. А каждый сержант или офицер должен был уметь выполнять функции командира на одну или две ступени выше занимаемой должности.

– Баир, ну это же азы нашей профессии. Если в тылу противника действовать по шаблону, то тебя быстро вычислят и уничтожат, – вырвалось у меня.

– Витя, дай толком поесть человеку, – сказала моя жена Айжан, забирая у меня пустую тарелку.

– Когда в сорок втором в Белоруссию и на Брянщину начали забрасывать наши организаторские группы, то наши рядовые бойцы обучали военному делу окруженцев и вчерашних колхозников. А потом они командовали взводами партизан, сержанты отрядами, а офицеры партизанскими бригадами.

– Кроме того, каждый наш боец знал штат и тактику немецкой пехотной роты в различных видах боя. Зная это, боец прекрасно понимал, как противник будет действовать при поиске и уничтожении разведгрупп.

– Вот, вот, – усмехнулся Баир.

– Такого вольнодумства общевойсковые генералы не любят. Тем более когда рядовые бойцы имеют подготовку на уровне младших офицеров линейных частей.

– Ты, Витя, не думай, что это только наши генералы и адмиралы все такие злодеи и вредители. Нестандартно думающих подчиненных в любой армии мира особо не жалуют. Ты пока в своем институте грыз гранит науки, я это дело отслеживал и развернутые справки для начальства писал, – улыбнулся Доржиев.

– Так вот, после окончания Второй мировой англичане расформировали все свои части коммандос, а американцы части рейнджеров. Ну а у нас, как мне знающие люди говорили, к этому Генштаб тоже руку приложил. Один из аргументов был такой: много денег уходит на содержание элитных частей.

– У вас ведь в ОМСБОНе денежное довольствие рядового разведчика было как у младшего офицера в пехоте, – Баир, усмехнувшись, взглянул на меня.

– Так у нас и выполняемые задачи, отбор и подготовка были такие, что пехотному Ваньке-взводному или ротному даже и не снилось.

– Не кипятись, Витя, и не агитируй меня за советскую власть, – улыбнулся тогда Баир.

Было это три года назад, а сколько с тех пор воды утекло. Этот разговор мне вспомнился, пока я смотрел на отпечатанный лист с задачами морского отряда бригады Особого назначения. Щелчок зажигалки, и огонь начал пожирать два смятых листа. Я машинально пробежал глазами то, над чем мучительно думал и несколько раз переделывал. То, что скоро превратится в черный скукоживающийся пепел. Глаз зацепился за выписку из доклада начальника Морского Генерального штаба адмирала Исакова: «… наличие пловцов-подрывников в системе ВМС нецелесообразно…

– применение пловцов-подрывников является чисто эпизодическим;

– успешность и эффективность их использования является чрезвычайно низкой;

– борьба с пловцами-подрывниками не представляет трудностей» [3].

Огонь коснулся моих пальцев, и я выпустил горящий лист. Дым начало вытягивать в форточку.

Читая последнюю фразу, я хмыкнул и стал смотреть, как огонь жадно пожирал листок с мнением большого флотского начальства. А насчет низкой эффективности… За все время Второй мировой войны подводные диверсанты всех стран уничтожили около двадцати боевых кораблей, включая линкоры и крейсера. Да еще около шестидесяти транспортных судов. Плюс гидротехнические сооружения вроде мостов, шлюзов и военные объекты на берегу.

Я стряхнул пепел с пальцев и зажег следующий лист. Пока он горит, стал читать закрытую справку, полученную мной из архива МВД. «В июле 1946 года министр внутренних дел Круглов подготовил предложение передать флоту захваченные в Германии материалы на тему: «Военно-морской пловец-подрывник» и интернированного немецкого инженера Неймаера, посвятившего разработке этой темы всю жизнь. Среди прочего Министерством внутренних дел предлагались резиновый комбинезон, не стесняющий движений при плавании, одежда и бесшовное белье, не создающее потертостей тела при интенсивном длительном плавании и движении, ножные плавники, позволяющие без помощи рук сохранять направление движения или, по желанию, изменять его, пила для распиливания противоторпедных сетей, взрывчатое вещество повышенной мощности для взрывов в воде…» [4]

Огонь охватил лист, и я, не дочитав, выпустил горящее облачко из рук.

Кто же, интересно, надоумил боевого адмирала, потерявшего ногу во время битвы за Кавказ, подготовить такой ответ?