Один на один с Севером

«Сделаю пять выстрелов подряд… Промахнуться нельзя…» — рассуждаю я сам с собой и не свожу взгляда со своего врага. А он продолжает идти вперед. Вдруг он замечает меня, останавливается и задирает морду вверх. Как будто что-то сообразив, он повертывает резко в сторону, подставив мне таким образом свой бок. Я вскидываю ружье, целюсь и стреляю в этот движущийся бок.

Зверь взревел и упал. Готово! Дело сделано. Жду несколько секунд. Медведь поднимает морду и смотрит на меня. Как завороженный, не смея, шелохнуться, стою я в дверях палатки.

Второй выстрел. Третий. Больше голова не шевелится.

«Прости, миша!»

Это был крупный зверь весом 250 килограммов и длиной 2,2 метра. На шести собаках я приволок его к палатке и стал разделывать тушу, пока она не замерзла. Шкуру зашил. Когда вскрыл желудок, в нем не оказалось ничего, кроме коричневой жидкости. Бедняга давно ничего не ел. Очевидно, он испустил дух сразу после моего первого выстрела, когда мне показалось, что он поднял голову. Мне его стало жалко.

В задней части тоже не было жира, очевидно, медведь был болен.

На туше я не нашел ни металлической бирки, ни кольца, ни клейма, которые ставят в целях научного исследования фауны.

В Гренландии охота на всех животных запрещена, в том числе и эскимосам.

Мне было об этом известно, и я немедленно передал сообщение в полицию о том, что мной убит медведь в чрезвычайных обстоятельствах. Из полиции пришло предписание следующего содержания: «поскольку на Вас со стороны медведя последовало нападение, признаем, что у Вас не было другого выхода. Шкуру не снимайте, труп медведя оставьте на месте».

Так как Канада была далеко, от меня не потребовали вернуться назад, для того чтобы дать показания.

Этот медведь зашел от побережья вглубь острова на сотню километров. Возможно, он брел по моему следу.

10 июня

Переменная облачность. Температура воздуха — минус 8-16 градусов.

Закончился десятидневный период бездействия. Двигаюсь с севера на юг по ледяному щиту Гренландии. Сегодня выехал в 20 часов 30 минут. Мой прямой, как стрела, путь пролегает по слегка повышающейся, но идеально ровной поверхности.

Собаки, отъевшиеся на тюленине и медвежатине и пребывающие в отличной форме, прошли тем не менее с 5 июня всего 53,8 километра. Сейчас я нахожусь в точке с координатами 80°36 12" северной широты и 36°08 западной долготы. Сегодня дважды произвел астрономические измерения: первый раз — сразу, как только остановился и разбил лагерь, а второй — спустя три часа. Сверка с данными, которые давала моя установка по приему и обработке информации, показала, что ошибка была не более одного километра.

В перерыве между астрономическими измерениями я занимался приготовлением медвежатины. Чувствовалось, что она жесткая. Тушил примерно с час, и все-таки она осталась жесткой и специфически пахла. Но ничего, несколько напоминает баранину и даже вкусна.

12 июня

Переменная облачность. Снег. Температура — минус 14 градусов.

И вчера и сегодня ехал по однообразной ледяной пустыне. За два дня отмахал 100 километров. Все еще иду вверх, поднялся еще на 700 метров.

Сегодня отправился в путь в 21 час. Через два часа попал в зону перистых облаков, а еще через час — под снежную тучу.

Как и раньше, еду молча. Каждый раз утром перед самым отправлением в путь все собаки разом, как по команде, начинают мочиться. Я даю им время, а потом «яя», и мои собаки, как одна, пускаются бежать. Чувствуется, что им нравится бежать, и до самого конца перехода скорость упряжки не снижается.

С позавчерашнего дня собаки теряют аппетит. Думаю, у них нечто вроде высокогорной болезни. А впрочем, мы находимся на ледяном куполе уже более десяти дней, и, если они заболели, признаки болезни должны были появиться значительно раньше. Как бы хотелось, чтобы это были напрасные опасения!

По карте абсолютная высота ледника составляет 2400 метров над уровнем моря. Сегодня мне не удалось сделать астрономических измерений, но думаю, что прошел уже почти половину всего своего маршрута.

13 июня

Переменная облачность. Поземка. Температура воздуха — минус 13–19 градусов. Ветер западный.

Ледяной щит постепенно выполаживается. Здесь самолет может приземлиться в любом месте. Удается ли мне держать правильно курс, не знаю.

Начал дуть попутный ветер, и я стал готовиться к «плаванию». Еще когда я строил планы о том, как буду пересекать Гренландию по ее длинной оси, мне пришла в голову мысль установить на нартах парус, когда я выйду на срединную часть ледяного щита.

Сперва я был дилетантом в яхтенном деле, но потом меня научили управлять парусом по-настоящему. Этому я обязан спортсменам с мировыми именами Кобаяси Норико и Тада Юко. Они же помогли мне соорудить мачту для нарт и изготовить паруса. С большой теплотой вспоминаю и Дзаймону Я, который помог мне установить мачту и парус на нарты и испытать всю конструкцию.

Чтобы поставить при сильном ветре шестиметровую мачту, мне понадобилось более часа. Для прочности прикрепил ее к нартам веревкой в восьми местах.