Один на один

Я вскакиваю и от слабости опять сажусь на кровать. В голове гул, похожий на накаты волн на берег. В глазах то темно, то светло.

— Ну что, очнулся? — спрашивает человек. — А ну-ка, давай ближе к свету.

Сейчас я вижу его целиком. Это моряк в черном бушлате, застегнутом на все пуговицы, в черной морской фуражке с маленьким лаковым козырьком и золотым крабом на тулье. На шее у него висит автомат.

— Поднимайся, давай, что ли! — говорит моряк. — Долго мне с тобой тут возиться!

И только сейчас до меня доходит: НАШЛИ!

Я встаю и одним рывком оказываюсь рядом с моряком. Ничего не могу сказать. Горло будто схватило веревкой. Обеими руками хватаю рукав морской куртки — мне хочется потрогать этого человека, почувствовать его тепло, поверить, что это не сон.

Он перебрасывает автомат за спину и тоже хватает меня за руки, как будто я хочу убежать.

— Ты что здесь делаешь? Откуда ты? Кто ты?

— Станция… — говорю я и не узнаю своего голоса.

— Какая станция? — тискает меня своими лапами моряк.

— Сейчас… — говорю я. — Сейчас…

Мне никак не собрать мысли в голове.

Он вытаскивает меня из рубки на палубу. Я вижу еще троих моряков на берегу. Они тоже в черных бушлатах, в фуражках и с автоматами. Стоят у кормы.

— Вот он, тот, который дымил! — кричит мой моряк, встряхивая меня за плечи.

— Кто ты? — снова спрашивает меня моряк.

— Бараш… — говорю я. — Я — Сашка Бараш, с океанологической станции.

Трое взбираются на палубу.

— Старшина, — говорит один из них моему моряку. — Это, наверное, тот самый… утопленник…

— Ты утонул, что ли? — спрашивает меня старшина.

— Ничего я не утонул… — говорю я, и вдруг весь мир мутнеет вокруг и горло снова стягивает петля. Я задыхаюсь. Я ничего не могу объяснить им в двух словах. Надо столько рассказать!..

Старшина расстегивает бушлат, достает из внутреннего кармана записную книжку, перелистывает ее.

— Бараш… Александр Бараш. Ага, вот… Верно, нам сообщали со станции, что ты утонул. Семнадцатого июля. А ты — вот он… Ну и дела! — Он смотрит на меня широко раскрытыми, удивленными глазами. — Так ты, значит, что… больше месяца на этом острове? Как же ты это? Как жил здесь?

— Доплыл… — говорю я.

— А как же огонь, спички? — спрашивает другой — они все четверо стоят вокруг меня. — Это ты разжигал костры? Мы несколько раз видели дым на острове.

— Не было у меня спичек… — говорю я и взглядываю в сторону Бухты Кормы.

Там, у Левых Скал, на легкой волне качается серый военный катер. На его корме то разворачивается, то опадает зеленое полотнище флага пограничной охраны. Иногда в левом верхнем углу полотнища вспыхивает красный прямоугольник с белыми лучами и звездой в центре.

В голове остановилась, звенит одна только мысль: НАШЛИ!

МЕНЯ НАШЛИ. НАШЛИ НАКОНЕЦ!

— Давайте, ребята, на борт! — командует старшина своим.

Потом поворачивает голову ко мне и улыбается просто, как мальчишка.

— Ну, собирайся, дружище. Пойдем.