Один плюс один

Воздастся по вере,
В молитве и в блуде.
Пускай вы не звери,
Но разве мы люди?

Вы — были.

Мы — будем.
Вы — стены и будни.
Мы — праздник и двери.

Пейзаж

Деревья плыли в фейерверк
Искусника-дождя,
А день распался и померк
Немного погодя,
И вечер встал на пьедестал,—
Но праздника он не застал
И в реку кинулся с моста,
Чтоб глупой гибелью вождя
Закончился четверг.

Верлибр первый

Когда умирает один поэт,
Одной песней в мире становится меньше,
Одной звездой в небе становится меньше,
Одним безумьем под небом становится меньше,
И становится меньше в полях и долинах
На один скромный цветок весной.
В этом, пожалуй, есть свой пафос,
Но нет утешенья.

Только песни звучат, сотрясая горы,

И звезды в небе не иссякают,
И рассудка под небом не стало больше
За счет сокращенья числа безумцев,
А цветы в долинах смеются над вечностью,
И хохочут над вечностью цветы в полях.
В этом тоже, наверное, есть свой пафос,
Но мало смысла.

Я не умею делать мудрые выводы,

Иначе я бы радовался великой радостью,
Поэтому я радуюсь просто так,
А выводы оставляю вам.

Верлибр второй

Зачем я делаю то, что делаю,
И то, чего можно было не делать,
И то, что сделали бы другие,
И то, о чем пожалею вскоре,
И всякое прочее, имя коему —
Легион?

Зачем я мучаюсь тем, чем мучаюсь,

И тем, что пыль, ерунда, пустяковина,
И тем еще, что серьезней вечности,
Костлявой вечности с улыбкой черепа,
И тем, смешным, но смешным для избранных,
И всяким мучаюсь, имя коему —
Легион?

Зачем я вздорен, тщеславен, мелок,

Талантлив, весел, печален и радостен,
Зачем прекрасен, зачем уродлив,
Зачем танцую в юдоли скорби,
И раздражаю случайных зрителей,
Имя которым, как ни крути —
Легион?

Зачем я спрашиваю, если не хочу,

Чтобы мне однажды ответили?

Эскизы

I

Лежит человек, сну доверясь,
Лежит тяжело, как строка.
Лучом, перерубленным дверью,
Упала, повисла рука.
А вена похожа отчасти
На чей-то неначатый путь,
И тихо в районе запястья,
Как цель, пробивается пульс.

II

Трамвай пустой, трамвай ночной
Идет себе сквозь снег,
Как будто вновь проводит Ной
По хлябям свой ковчег,
И светофора яркий зов,
Прорвавший хлопьев строй,
Мелькнет в окошечке часов
Рубиновой зарей.

III

Небо режется
красным,
Но останется
синим,
Небо грезится
страстным,
Но достанется —
сильным.

Кармен

Пусть эта мысль предстанет строгой,

Простой и белой, как дорога,
Как дальний путь, Кармен!

А. Блок