Один под парусами вокруг света

«Если вам удастся вернуться, то нет пользы в ремонте…» — подумал я и вслух добавил: — Подайте мне конец, и я отведу вас в ближайший порт. А если хотите остаться в живых, то не пытайтесь идти обратно вокруг мыса Хау, так как на юге сейчас наступила зима…

Но они решили идти в Ньюкасл под штормовыми парусами, так как их грот был разорван в клочья, джиггер-мачта (добавочная) унесена, а такелаж развевался под порывами ветра. Короче говоря, «Акбар» был выведен из строя.

— Выбрать якорь! — крикнул я. — Выбрать Якорь!… Я отбуксирую вас в Порт-Макуори, в двенадцати милях к северу от этого места.

— Нет!… — крикнул владелец тендера. — Мы лучше вернемся в Ньюкасл, который проскочили по пути сюда. Мы не увидели берегового огня, он слишком слаб.

Всю тираду он прокричал изо всех сил, по-видимому, не столько для меня, сколько прямо в ухо своему штурману. Я еще раз предложил отбуксировать их в ближайший порт, и это ничего бы им не стоило, кроме труда по подъему якоря и подаче мне буксирного конца. Несмотря на мои уговоры, они отклонили это предложение и продолжали настаивать на своем ошибочном решении.

— На какой глубине вы стоите? — спросил я.

— Не знаем… мы потеряли лот. Цепь выпущена полностью, и мы определяем глубину якорем.

— Подойдите ко мне на шлюпке, и я дам вам лот.

— Мы потеряли нашу шлюпку… — прокричали они в ответ.

— Счастлив ваш бог, что вы самих себя не потеряли… Желаю вам счастливого плавания!

Пустяковая услуга, которую хотел оказать им «Спрей», могла бы спасти их судно.

— Сообщите о нас… — крикнули они. — Сообщите всем, что вы видели нас с оборванными парусами, но что мы полны решимости и ничуть не испуганы.

. — В таком случае у вас нет никакой надежды… — сказал я. — Желаю вам счастливого плавания.

Я обещал сообщить о них и сделал это при первой возможности. На следующий день, встретив каботажный пароход «Шерман», я сообщил о терпящей бедствие яхте и просил во имя человечности отбуксировать их с открытого и опасного места стоянки. И то, что они не пожелали воспользоваться пароходным буксиром, объясняется не отсутствием денежных средств, так как владелец тендера — наследник крупного состояния — имел деньги в кармане. Да и предпринятая ими поездка на Новую Гвинею имела целью не столько осмотреть остров, сколько приобрести на нем значительную территорию. Когда через восемнадцать дней я достиг Куктауна на реке Эндевор, то прочитал следующее известие} «31 мая яхта «Акбар», шедшая из Сиднея на Новую Гвинею, погибла возле Кресчен-Хэд. Экипаж, состоявший из трех человек, спасен».

Им все же понадобилось несколько дней, чтобы погубить яхту.

После встреч с терпевшим бедствие «Акбаром» и с пароходом «Шерман» на протяжении многих дней мое плавание проходило на редкость благополучно. 16 мая я обменялся сигналами с жителями острова Саут-Солитери — огромной каменной глыбой, лежащей в океане вдали от берегов Нового Южного Уэльса на 30°12 южной широты.

— Что за судно? — спросили меня, когда «Спрей» поравнялся с островом. Я поднял звездно-полосатый флаг, а они подняли в ответ британский. Судя по приветствиям, я понял, что жители знали все и вся о моем судне, так как больше вопросов не последовало. Меня даже не спросили, какую выгоду я извлеку из экспедиции, а только подняли сигнал: «Желаем счастливого плавания», а это только и требовалось.

19 мая я миновал устье реки Твид, откуда с мыса Дейнд-жер мне просигналили: «Весь ли экипаж здоров?», а я уверенно ответил: «Да!»

На следующий день «Спрей» обогнул мыс Санди и, что очень важно в любом плавании, попал в полосу пассатных ветров, сопровождавших его теперь на протяжении нескольких тысяч миль. Эти ветры дули с небольшими интервалами почти беспрерывно, с силой от сильного шторма до легкого ветерка.

На оконечности мыса Санди стоит яркий маяк, который я увидел за двадцать семь миль. Следующий маяк находится на острове Леди Эллиот и, подобно часовому, стоит у ворот Большого Барьерного Рифа, куда «Спрей» добрался при благоприятных условиях. Поэты много раз воспевали маяки и путеводные огни, но приходилось ли какому-нибудь поэту видеть яркую вспышку маячного огня на своем пути в темную ночь среди Кораллового моря? Если да, то он понял истинный смысл своих стихов.

На протяжении многих часов «Спрей» шел против течения в какой-то нерешительности. Обуреваемый сомнениями, я ухватился за штурвал, чтобы отвернуть «Спрей» мористее, но именно тогда прямо по курсу блеснул огонь маяка.