Один поцелуй до другого мира (СИ)

— Поиграть хочешь, ведьма? — процедил он сквозь зубы.

…Лезвие вошло в живот префекта легко, совсем не встретив сопротивления.

Он не крикнул, не застонал. Лишь зрачки расширились от боли, а брови удивленно изломились, будто он до последнего не верил, что она нанесет удар.

Ладонь мгновенно сделалась липкой от крови. Ива разжала пальцы. Лезвие погасло. Кровь заливала брюки Ксандора, капала на траву, ложилась на листья, словно алая роса.

Орки выпустили пленника, и тот, согнувшись пополам, рухнул на землю.

*** 19 ***

— Ксандор… Кса-андо-ор…

Его звал тихий, нежный голос. В нем не было угрозы. И Ксандор уже собирался покинуть свое ненадежное укрытие — он прятался под столом, занавесившись скатертью, которую стащил почти до пола.

«Я здесь, здесь…»

Он хотел крикнуть вслух, но распоротый бок отозвался глухой болью, и кровь снова потекла сквозь пальцы, которыми он зажимал рану. Темноволосый мальчишка — на вид ему не было и шести — стиснул зубы, стараясь не стонать, и отполз глубже, к самой стене.

А где же Роб? Ксандор помнил, как брат крикнул: «Беги и спрячься хорошенько!» Он ведь спрятался? Он ведь хорошо спрятался? И все же что-то ему подсказывало, что это ненадежное убежище. Чудовище скоро отыщет его здесь…

— Кса-андор, малыш! Где ты?

Ксандор закрыл уши, закрыл глаза, прижал колени к груди и принялся раскачиваться, не обращая внимания на то, что от каждого толчка рана вспыхивает огнем. Кровь пропитала белую бархатную курточку. Такая алая, алая кровь…

«Нет, нет, уходи! Тебя здесь нет!»

— Ксандор, выходи! — в голосе теперь слышалось неудовольствие.

Но хуже всего было то, что раздавался он прямо над головой мальчика. Чудовище в комнате! Чудовище его вот-вот поймает!

Занавеска, закрывающая вход в его укрытие, отодвинулась, и рука — тонкая, но сильная, будто выкованная из железа — сомкнулась на его щиколотке. Ксандор запищал, как девчонка, и тут же устыдился. Он — будущий воин. Он умрет, сражаясь! Но все равно визжал и брыкался, а чудовище все тянуло и тянуло его к себе.

— Я хочу к маме! Я хочу к маме! — закричал он, непонятно на что надеясь.

Вот из-за стола показались его худые ноги в черных рейтузах. Кровь, пропитавшая курточку, прочертила алую полосу на полу. Чудовище занесло нож…

— Не трогай его! — раздался голос старшего брата.

Роб накинулся на чудовище, и они покатились по полу.

— Ксандор! — кричало чудовище. — Ксандор!

+++

— Ксандор… Ксандор…

Ива звала его чуть слышно, чтобы орки не расслышали, а громко произнесла:

— Пропорола ему живот. Теперь помучается. Сейчас пойдем, я только удостоверюсь, что он не выживет.

— Хороший враг! — одобрительно прогудел предводитель. — Злой враг!

— Ксандор… Открой глаза… Пожалуйста…

Ксандор потерял сознание всего на секунду, но приходил в себя с трудом.

— Роб… — прошептал он, а потом вспомнил, что случилось, и прошипел сквозь зубы: — Добей!

Ива незаметно сорвала невзрачный сиреневый цветок, которые в изобилии росли на поляне, вложила в откинутую руку Ксандора, сомкнула пальцы.

— Слушай меня. Ты ранен не смертельно, я знала, куда бить, и не задела ни одного важного органа. Эти цветы — волчий глаз — уменьшат кровотечение. Зажми рану и держи…

Ива быстро оглянулась.

— Сдохнешь здесь, как собака! И никто не оплачет!

— Ты! Ничтожество! — закричала Лита, каким-то образом высвободившись на секунду от хватки орка. — Никчемное существо. Ты была бы уже мертва, если бы не он!

Ива встряхнулась, будто на нее вылили ушат ледяной воды. Или даже кое-чего похуже воды…

— Держись, Ксан, — прошептала она. — Скоро придет помощь.

Если она рассчитала верно, все будет хорошо. Если Амелин успела добраться до отряда Тильнора и приведет помощь. Если навыки алой жрицы не подвели Иву, и она не ошиблась, нанося удар. Если, сплошные если…

Ксандор молча кивнул. Ива распрямилась, наткнулась на взгляды лучниц — они жалили, точно стрелы.

— Месть свершилась? — поинтересовался предводитель орков.

— Да.

— Теперь легко?

Ива прислушалась к себе.

— Пусто… — тихо ответила она.

+++

До Кеймариэля добирались почти сутки. Не будь эльфы связаны, а орки неповоротливы, дорога могла занять всего несколько часов, а так растянулась до утра следующего дня. Выбившимся из сил пленницам лишь раз позволили короткий отдых, а потом вновь вздернули на ноги.

Ива шла, облитая презрением. Эльфийки не сказали ей больше ни слова, но Ива чувствовала себя так, словно с головы до ног перепачкана в нечистотах. Если бы она только могла объяснить.

«Так, никаких больше если! Делай что должно — и будь что будет. Так, кажется, говорил Ксандор?»

Ива встряхнулась, пытаясь выбросить из головы образ Ксандора, истекающего кровью на лужайке. Одно радовало: если Ива еще в этом мире, значит, и Ксандор пока жив.

Сторожевой отряд, охраняющий подступы к Кеймариэлю обнаружил их утром. Град стрел лег у ног орков, преграждая путь, а после стройные тени вышли из гущи деревьев. Эльфы держали луки наготове, но больше не стреляли, опасаясь попасть в своих: орки выставили девушек перед собой, как щит.

— Отпустите их… И умрете быстро!