Один прекрасный вечер

– Что? – Огли обернулся, услышав за спиной женский голос. Одна из дебютанток отважилась нарушить его уединение. Как ее звали? Огли никак не мог вспомнить.

В этот момент фонтан зеленых искр озарил небо, и Огли ясно увидел лицо девушки. Ах да. Мисс Лариса Трамбулл.

– Я видела, что вы за ними пошли. – Она говорила протяжно, в нос, голос у нее был писклявый и злобный. – Принцесса Клариса улизнула первой, за ней лорд Хепберн. Они думали, что могут меня водить за нос, но не на ту напали! Я знаю, чем они занимались! Я видела их утром после того, как они вместе провели ночь.

– Что? – Огли никак не мог взять в толк, о чем она говорит, но чувствовал, что мисс Трамбулл проливает свет на то, чего он до сих пор не знал. – Хепберн и принцесса Клариса – любовники?

– Я думала, вы знаете. Я думала, вы поэтому за ними пошли. – «Зачем я за ними пошел? Чтобы вляпаться в кучу дерьма, чтобы меня унизили и затоптали». Он гадал, как использовать информацию, полученную от этой девицы, чтобы отомстить проклятому лорденку.

А потом бежать со всех ног из Маккензи-Мэнор, Бежать от Хепберна.

– Принцесса опустилась до того, чтобы вступить в связь с каким-то графом? Весьма неосмотрительный шаг для принцессы.

– Да какая она принцесса?! Бродячая торговка, вот она кто. Продает косметику всем этим глупым женщинам, которые… – Огли схватил ее за предплечье.

– Ой! Что вы делаете? Мне больно! – Мисс Трамбулл взвизгнула так, что несколько человек посмотрели на них.

Огли тут же отпустил ее руку и, наскоро извинившись, сказал:

– Объясните, что вы имеете в виду.

– Принцесса Клариса продает кремы и притирки, румяна для щек и подводку для глаз. Готова поспорить, что на балу нет ни одной женщины без ее кремов, притирок и прочего. Кроме меня, разумеется. Вот, видите? – Лариса торжественно ткнула пальцем в свой прыщ.

Глаза Кармен. Глаза у нее были не того цвета.

– Может ли принцесса загримироваться так, чтобы походить на другого человека?

– Она никогда об этом не рассказывала, но думаю, что может. Эта мошенница способна на любой обман. Она просто шлюха, а выдает себя за принцессу, и знаете, что я думаю… – Огли, не дослушав ее до конца, пошел прочь. Кармен пахла не так, как должна была пахнуть. От той, настоящей Кармен, шел густой аромат сигар, а от женщины, которая была в кабинете Хепберна, пахло весенними цветами и рождественскими пряностями.

Танцуя с принцессой Кларисой, он наслаждался ароматом ее легких духов… и именно так пахло от Кармен, когда она проскользнула мимо него в дверях кабинета Хепберна.

Ну конечно, Кармен не было в его доме. То была принцесса Клариса, загримированная под Кармен. Хепберн надул его, одурачил и сейчас смеялся над ним. Захлебывался от смеха, хохоча, хлопал Вальдемара по спине. Хохотал до слез.

Но – Огли держал курс на Кларису – Хепберн не будет смеяться завтра, когда вернется домой. Нет, не будет, это точно. Потому что Хепберн был человеком чести, и он не захочет, чтобы его сподвижница, его любовница пострадала.

Нет! Огли резко повернул в сторону конюшни. Нет, у него есть план получше. Огли видел этот взгляд в глазах Хепберна. Хепберн обожал свою фальшивую принцессу, и Огли найдет способ ее уничтожить. На самом деле все это будет не так уж трудно сделать. Кто она? Бродячая торговка? Самозванка? Мошенница и лицедейка. Наверняка найдутся люди, желающие ее смерти. Надо только их найти.

Рассвет все силился пробиться сквозь собиравшиеся на горизонте тучи. Роберт и Вальдемар, качаясь от усталости, шли к кораблю. Кораблю, который увезет Вальдемара из Эдинбурга в Лондон.

– Не могу поверить, что ты это сделал. – Акцент Вальдемара был гуще, чем похлебка из кролика. – Не могу поверить, что ты наконец одолел старого кровососа:

– Рано или поздно кто-то должен был свернуть ему шею. – Хепберн едва держался на ногах от усталости, и от счастья голова его кружилась, как после доброй порции виски. Он чувствовал себя так, словно гора свалилась с его плеч. – В конечном итоге одолеть его оказалось не так-то просто. Все равно что побить безоружного.

Роберт и Вальдемар сдвинули головы и зашлись от хохота.

– Да, на язык ты остер! – Вальдемар вздохнул, – Мы не смогли бы сделать этого без принцессы, а я не успел сказать ей спасибо.

– Я сам скажу. – Дощатый настил пристани глухо ухал под сапогами Роберта. Он сгорал от нетерпения сказать ей все. Представлял, как они разговаривают, лежа рядышком в постели, изнемогшие от любви.

– Скажи ей еще кое-что. Скажи, что любишь ее.

– Что? – Хепберн тупо уставился на товарища. – О чем это ты толкуешь?

– Ты любишь ее, приятель. – Вальдемар взъерошил Хепберну волосы. – Ты, мозг нашей операции, не осознаешь собственного незавидного положения?

– Так. – Требовалось время, чтобы слова друга уложились в голове. Значит, он ее любит?

Чепуха. Не любовь привела его в объятия Кларисы.

Верно, она была девственницей, а Хепберн всегда старался избегать девственниц.