Один счастливый остров

Последний был сооружен к визиту императрицы Марии Федоровны на Фагерё, который должен был состояться во время летнего круиза в восьмидесятые годы девятнадцатого века, и стал самым роскошным отхожим местом юго-западного архипелага. Сортир Императрицы выстроен в стиле ренессанс и разделен на две части. В более изысканной есть деревянное возвышение, предназначенное для ее императорского величества; к нему ведут две ступени, по обе стороны от которых расположены сиденья пониже — для нужд царевен или придворных дам. За перегородкой находился альков с комодом и зеркалом — последнее, впрочем, давно отсутствует. Стены понизу обшиты березовыми панелями, поверху оклеены обоями с золотым тиснением, за прошедшие десятилетия почерневшими и попорченными влагой. Дневной свет проникает в альков через решетчатые окна с ромбообразными серединными стеклами, окрашенными попеременно в красный и желтый. Четырехскатная крутая крыша увенчана жестяным флюгером, на котором вытиснен вензель императрицы. Гранитная лестница ведет к парадному входу, обрамленному с двух сторон белым наличником, а над входом архитектор разместил фронтон, украшенный резным двуглавым орлом. Вторая часть сортира, попроще, для адъютантов и прочих придворных, находится сзади.

Однако на протяжении всего пребывания на Фагерё Мария Федоровна так и не пожелала облегчиться. Сортир Императрицы, к сожалению, так и не исполнил своего предназначения.

Не будем рассказывать Янне об этом кратком отступлении: он не любит, когда кто-то, кроме него, водит гостей к этому выдающемуся памятнику архитектуры. От дома Янне, так называемого Почтового дома, рукой подать до сортира. На первом этаже дома и вправду размещается почтовая контора Фагерё, а этажом выше живет Янне.

Пойдемте же по тропинке, ведущей дальше, за ясени!

В зарослях канадской ели за Сортиром Императрицы малиновка динькает в свой серебряный колокольчик, чуть поодаль раздаются мелодичные трели черного дрозда. Звенит мошкара, последние ветреницы еще светятся белым в нежно-зеленой траве, на ландышах уже появились маленькие твердые бутоны.

Почтовый дом стоит на склоне у дороги на Кунгсхамн, в тени крепкого дуба — мощного, с ветвями, толстыми, как руки великана, и корой, закаленной годами и испытаниями. Во дворе дома стоит легковой автомобиль марки «Лада» — служебная машина Янне Почтальона, собственность государства.

Автор ловко и быстро вскрывает замок двери черного хода, петли жалобно скрипят: они надеялись, что сегодня их уже никто не побеспокоит. Мы входим и тут же чувствуем узнаваемый запах почтовой конторы: сладковатая смесь штемпельной краски, клея, резины, лака… В маленькой сортировочной нумерованные ящики разевают пустые пасти. На полке лежат еще не доставленные посылки. Здесь имеются всевозможные принадлежности для обработки входящих и исходящих отправлений: почтовые весы, штампы, счетная машинка, спящая под серым чехлом, бланки и сопроводительные письма, влажная губка для смачивания пальцев при сортировке в красном резиновом футляре, на полу стопка сложенных почтовых мешков, сургучная палочка, резинки, наклейки для адресов, расчетная таблица — все аккуратно стоит на своих местах, приготовленное на утро понедельника. У края сортировочного стола на крючке висит потертая почтовая сумка, ее черная пасть разинута, словно в зевке.

В полуоткрытую дверь кассы виден выключенный компьютерный терминал и пустой стул кассирши. Каждый день с понедельника по пятницу, с девяти до часу дня, здесь сидит Антония из Бундаса.

Вот мы и осмотрели первый этаж, теперь выйдем в сени и поднимемся наверх.

Оказавшись в верхней передней, мы слышим приглушенный свист, доносящийся из-за двери квартиры Янне.

Мы стучим в дверь, открываем ее, входим.

Свист усиливается: резкий и ровный, он слышится из кухни.

На плите стоит чайник со свистком. Янне у кухонного стола перебирает пачку писем. Выбрав одно, он подходит к плите, снимает с чайника свисток, после чего надоедливый свист затихает. Янне осторожно водит конверт обратной стороной над струей пара, вырывающейся из носика чайника, отклеивая запечатанный уголок. Затем, взяв в руки заранее приготовленный нож с узким лезвием, Янне окончательно вскрывает конверт. Руки его одеты в тонкие белые хлопчатобумажные перчатки: перед нами настоящий профессионал.

Влажный уголок конверта легко отходит, поддетый тонким лезвием, Янне довольно фыркает. Возвращаясь к кухонному столу, он бросает нам через плечо:

— А, вот и вы. Я-то ждал вас пораньше.

Ухватив лист, вложенный в конверт, самыми кончиками большого и указательного пальцев — осторожно, как археолог, достающий из земли хрупкий осколок глиняного горшка, Янне кладет листок на стол и разворачивает с помощью линейки.