Один шаг, чтобы проиграть

– Вот именно про это "некогда" я и спрашиваю, Диана! Постой-ка, – блондинка прищуривает глаза, замечая залитое смущением от воспоминаний лицо, и взвизгивает: – Наконец-то! Господи, наконец-то!

– Не кричи ты так, Хло! – смеюсь, закрывая уши, пока подруга продолжает визжать, но уже обнимая меня. – Ничего такого, о чем ты могла нафантазировать, не было.

– Ясное дело, что ничего такого. Но, – многозначительный взгляд, – судя по опухшим губам и паре засосов на шее, время ты провела краааайне плодотворно.

– Каких ещё засосов?! – отскакиваю от ухмыляющейся блондинки и подлетаю к зеркалу, находя две отчётливо выделяющиеся красные точки. – Вот же черт!

– Да ладно, я завтра замажу. Расскажи мне все до мельчайших подробностей! Хочу все знать! Все-все!

– А твой блондинчик тебя не потеряет?

– Неа. Все путем. Давай! – Хло мечтательно опустила подбородок на кулачок, рассматривая меня с нескрываемым восторгом. – Говори уже! – а затем тише, – Джеймс Тернер… Обалдеть!

И я говорила. Говорила много, долго, рассказывая подруге все, что случилось за эти неполные двое суток. Воспоминания, переплетаясь с эмоциями, полились потоком слов, возрождая трепещущее чувство, испытываемое каждый раз в присутствии Джеймса. Хло периодически перебивала меня, задавая уточняющие вопросы, а затем снова замолкала, продолжая вместе со мной проживать все по новой.

Когда на мой телефон пришло сообщение, я уже ложилась в постель, раз за разом прокручивая в голове сцену прощания в машине. Будто чувствовала губы и руки мужчины на тех местах, где до этого касался. Снимаю блокировку экрана и расплываюсь в счастливой улыбке.

Джеймс Тернер:Завтра заеду за тобой перед работой.

Диана Уильямс:Я доберусь с Хлоей, она устроила мне засаду :) Но, спасибо, что предложил.

Джеймс Тернер:Это было далеко не предложение, но, раз так, заеду послезавтра. А завтра отвезу домой.

Диана Уильямс:Согласна.

Джеймс Тернер:Скучаю, маленькая. Доброй ночи.

Диана Уильямс:Доброй, Джеймс.

***

Дни закрутились с бешеной скоростью, не выпуская из плена эмоций. Каждое утро Тернер забирал меня из дома и отвозил до работы, а затем доставлял обратно. В кулуарах офиса стали шептаться, хоть в здании мы и придерживались договоренностей не показывать отношения на публике. Однако если вечером мы уезжали, когда людей на работе оставалось в два раза меньше, то каждое утро скрыться было невозможно.

Хлоя говорит, что когда Тернер появляется где-то в видимом радиусе от меня, его глаза горят дичайшим голодом. Будто мужчина готов меня сожрать, даже не жуя. Как и я не могу ничего с собой поделать, не прекращая рассматривать босса полным обожания взглядом. И только в наших кабинетах мы можем не прятаться и отпустить себя. Каждый раз бросаемся друг на друга, чтобы трогать, целовать, обнимать.

Несколько раз выезжали ужинать, но ни я, ни он не могли расслабиться, а срывались, как только возвращались в машину. Поэтому перестали проводить время ещё где-то, кроме офиса. Джеймс не звал меня к себе, не оставался у меня. Все ограничивалось стенами башни "ТАТС". Будь я в адекватном состоянии думать, меня бы смутил данный факт. Но я была не способна соображать здраво.

Тернер никогда не заходил за рамки того, что я могла позволить. Трогал, сжимал, целовал – да. Но никогда не нарушал границы. Мой рабочий день всегда сопровождался свежей выпечкой из "Levain Bakery", потрясающим кофе и бесконечными поцелуями. А тело мое на все это реагировало так, будто в момент превратилось в кисель. Однако было видно, что мужчина на грани. И скоро его терпение закончится. Он был ласков, нежен, заботлив, но глаза, порой, выдавали истинные желания, а именно то, что он хотел со мной делать.

В таком режиме мы прожили до второй недели октября. В этот день, одиннадцатого числа, если быть точнее, случилось несколько вещей. И одна из первых – нас раскрыли. И именно тот человек, которого я хотела знать меньше всего.

Скотт

Без стука захожу в кабинет друга и застаю пренеприятнейшую картину: Тернер засунул язык в горло Уильямс, да по моим ощущениям так глубоко, что уже достал до щитовидной железы девчонки. Стажерка же обвила его шею руками, пытаясь прилипнуть к мужскому торсу.

Фу.

Громко кашляю, прерывая это лобзание.

– Извините, конечно, – правда мне не жаль ни капли, конечно, – что прервал такой страстный обмен слюнями, но ты мне нужен.

– Тебя стучать не учили? – Тернер даже не взглянул на меня, продолжая таращиться на свою овечку, поправляя ее волосы. Девка же явно смутилась, о чем свидетельствуют красные, залитые румянцем, щеки. – Все нормально?

А это уже ей – тише и обеспокоеннее. Уильямс легко ему улыбнулась, кивая, и поспешила на выход, старательно меня не замечая.

– Увидимся позже.