Один шаг в Зазеркалье. Герметическая школа (Книга первая)

   – Кстати, два дня назад Евгений снова зашел ко мне, и мы углубились в тайны Работы в Красном, – перешел к другой теме Александр. – Когда наступила полночь, Евгений вдруг произнес: “Хочу тебя, дорогой друг, посвятить в тонкости одной запредельной алхимической доктрины, но без тонких напитков тут никак не обойдешься”, – в этот момент в его глазах открылись непознаваемые бездны. Поскольку в доме все было выпито, я вышел купить водки, но ее не было даже у таксистов. Внезапно возле меня вырос грузин с огромными усами, одетый в осеннее пальто; из кармана у него торчала бутылка “Столичной”. – “Милейший, – обратился я к нему, – не продашь ли водку? Нужна позарез”. – “Дорогой, мне не нужны твои деньги, – с сильным акцентом произнес он, – видишь, мне холодно, а ты стоишь в дубленке и просишь водку”. – “Плачу тебе сотню”, – ответил я. – “Какая сотня, дорогой? Давай дубленку, а я тебе водку и свое пальтишко”. – “Ну и сволочь же ты, милейший”, – ответил я, снимая дубленку и надевая его легкое пальто с водкой в кармане. Желание Мэтра было для меня законом. – “Коммерция – выше эмоций, дорогой”, – запахнув дубленку, ответил он.

   – Предлагаю выпить за четкость твоих действий, – произнес Джи, разливая по стаканам каберне.

   Александр, заметив, что вина больше не осталось, сказал:

   – Вы не возражаете, Магистр, если я с вашим оруженосцем схожу купить вина?

   – Нисколько, – ответил Джи. – Я тем временем просмотрю пару книг из твоей библиотеки.

   Мы вышли в прихожую, и Александр, надев дорогого вида длинное черное пальто и небрежно накинув на шею белый шарф, открыл дверь. Я, скрывая вспыхнувшую зависть, надел свою поношенную куртку и вышел. Он тщательно закрыл за собой дверь, и мы быстро спустились по лестнице. Напротив дома Александра была большая стройка, и толпы рабочих направлялись по своим домам и общежитиям с сизыми от мороза лицами. Горизонт лиловел вечерними облаками, навевающими легкую грусть. Александр схватил меня за руку, напугав неожиданным жестом, и произнес:

   – Посмотри, как инфернальна жизнь вокруг, как она чудовищна! Посмотри на этих механических монстров, захватывающих человеческое пространство под предлогом прогресса и целесообразности. Я надеюсь, ты чувствуешь глубинные измерения жизни?

   – И даже очень сильно, – гордо ответил я.

   – Значит, ты не совсем еще оболваненная серость.

 “За Александра стоит держаться, – подумал я, – он далеко пойдет”.

   Мы купили несколько бутылок вина и вернулись в квартиру. Я увидел в полуоткрытую дверь, что за столом сидит уже новый гость – высокий, коротко подстриженный молодой человек в темно-сером костюме в тонкую полоску. Они с Джи потягивали армянский коньяк, непринужденно о чем-то беседуя. Но, когда Александр вошел в комнату, он мгновенно вскочил, приветствуя, прищелкнув каблуками.

   – Это – Алекс, мой адъютант, – бросил Александр. – Предан мне беззаветно.

   Алекс окинул меня пренебрежительным взглядом, от которого мне стало не по себе.

   “Жаль, что место адъютанта уже занято”, – подумал я.

   – На чем же мы остановились? – спросил Джи у Алекса.

– По-моему, ты как раз рассказывал о том, как увидел скрытую глубину Алеши Дмитриевича.

   Александру не понравилось, что ситуация так неожиданно изменилась.

   – Я предлагаю выпить за Орден, – сказал он, сумрачно глядя на Джи. – Орден разберется со всеми сомнительными

ситуациями и установит порядок.

   – Что ты имеешь в виду? – спросил я, уловив в его голосе скрытую агрессию.

   Я заметил краем глаза, что Джи делает мне предостерегающие знаки. Но Александр уже резко повернулся ко мне:

   – Молчать! Ты не имеешь права слова в присутствии легата Ордена.

   – Подумаешь, возомнил о себе невесть что, – пренебрежительно заметил я.

   – Молчать! – вспыхнул он. – Молчать, свинья!

   – Да пошел ты... – разозлился я. Он побледнел еще больше, глаза его засияли стальным блеском, и он презрительно произнес:

   – Я требую, Гурий, чтобы вы немедленно убрались из моего дома. Но вы, Маэстро, конечно, оставайтесь. Вы не можете быть в ответе за этого идиота, – добавил он, повернувшись к Джи.

   Я мгновенно собрался и, уходя, жалобно посмотрел на Джи. Поймав мой умоляющий взгляд, он обратился к Александру:

   – Может быть, ты примешь во внимание, что он только приехал из провинции и весьма неотесан?

   – Нет, – холодно ответил он. – Нам не о чем с ним говорить. Пусть немедленно уходит.

   Тогда Джи, внимательно посмотрев на него, произнес:

   – Я не могу оставаться в обстоятельствах, где только вы решаете, как поступать с моими спутниками.

   – Это ваш выбор, – медленно произнес Александр, надменно поджав губы.

   Джи молча оделся, и мы поспешно покинули еще недавно гостеприимный дом.

   Во мне кипело задетое самолюбие.