Один шанс из тысячи (СИ)

Позицию для обстрела и последующего штурма выбрали на одном из покрытых кустами холмов. Когда Хорхе осторожно раздвинул ветки, чтобы взглянуть на объект, то не удержался и изумленно присвистнул. С этой высотки он ожидал увидеть частично уцелевшие столичные пригороды, скрывающиеся в дымке руины центральной части, поваленные вдоль кольцевой столбы и деревья, остовы судов в заливе, сожженные и разрушенные дома в Которро и Гуанабокоа… Пусть разведчики говорили странное, но всё равно — Хорхе не верил им до тех пор, пока не увидел всё своими глазами. Вместо погибшей Гаваны перед ним расстилался девственный тропический лес. Он начинался от полуобрушенной церкви Святой Богоматери Гваделупской и тянулся вплоть до песчаных пляжей Хаймантиас на западе города…

Американская база на берегу северного водохранилища оказалась словно разрезанной пополам гигантским и необычайно острым ножом. Исчезли некоторые строения, пулеметные точки, часть заграждений. В дальних воротах застыл БТР без кормы, ближние отсутствовали как класс вместе с полагающимся им КПП. Вокруг четырех «Хамви», спешно выставленных в качестве прикрытия на периметре, носились люди, в форме и без, кто-то отдавал приказы, кто-то пытался их выполнять, кто-то изображал бурную деятельность, кто-то, наоборот, не изображал ничего, а просто ждал, когда, наконец, закончится весь этот бардак… Лучшего момента для нападения нельзя было и придумать…

Последние распоряжения «товарищ Рамон» отдал, когда бойцы подобрались к цели почти вплотную. Он опустил бинокль, поправил радиогарнитуру и повернул голову к залегшему рядом гранатомётчику:

— Гарсиа, твой выстрел первый. Дальше работаем, как решили. Пленных — не брать!..

Бой длился меньше четверти часа. Потерь отряд почти не понёс, только пятеро легкораненых. Противник же был уничтожен полностью. На захваченной базе насчитали более сорока убитых солдат и девятерых офицеров. Брать пленных, как и приказывал командир, никто не пытался.

Сам «товарищ Рамон» по окончании боя подошел к возвышающимся за базой деревьям, постоял перед ними секунд пятнадцать, затем обернулся, глянул на валяющиеся трупы и тихо пробормотал:

— Vsyo, suki! Teper porezvimsya…

Тихий океан. 170 миль к западу от Сиэтла (20.12.2018 г.)

Походный ордер Третьего флота растянулся на добрый десяток миль. «Караван» возглавлял «Карл Винсон», сопровождаемый крейсером «Банкер Хилл», эсминцами «Стокдэйл» и «Гридли» и несколькими вспомогательными кораблями. Центр ордера занимала девятая авианосная группа, включающая в себя, помимо трёх крейсеров и пяти эсминцев, сразу два стотысячетонных носителя морской авиации — авианосцы «Джордж Вашингтон» и «Теодор Рузвельт». Замыкала строй третья АУГ, составленная из «Джона Стенниса» и трёх эсминцев.

За ударными кораблями следовали суда обеспечения и быстроходные транспорты Командования морских перевозок. Вопреки устоявшемуся в массовом сознании мнению, именно эти «левиафаны» — бывшие балкеры, ролкеры, танкеры и контейнеровозы — обеспечивали мощь, мобильность и быстроту развертывания американских вооруженных сил на отдаленных театрах военных действий. Это они, а не разрекламированные телевидением и интернетом универсальные десантные корабли и разного рода «амфибийные вертолетоносцы», несли на себе основную тяжесть логистики десантно-боевых операций флота и КМП[1]. Без этих гигантских судов армия США оказалась бы заперта на своём континенте и не имела бы ни малейшей возможности «устанавливать демократию» там, где этого требовали «национальные интересы» Уолл-стрит.

Грузовые палубы «Боба Хоупа» — «флагмана» флотилии транспортников — равнялись по площади восьми футбольным полям. На них могли разместиться до тысячи автомобилей, сотня тяжелых танков, несколько тысяч человек личного состава с боеприпасами и вооружением, вертолеты, авиатехника, крупные запасы продовольствия, медикаментов, специального снаряжения и оборудования…

Таких судов в идущей по Тихому океану суперэскадре насчитывалось больше десятка.

Огромная сила. Тому, на кого она собиралась обрушиться, можно было лишь посочувствовать…

— Что с погодой? Сводку уже получили?

— Запаздывает, господин адмирал. Ожидаем с минуты на минуту.

— Как только придёт, докладывайте незамедлительно.

— Так точно, сэр…

Вице-адмирал повернулся к командному монитору и вновь принялся просматривать данные о состоянии каждой АУГ и приданных им судов. Конечно, такое занятие больше приличествовало начальнику штаба, а не командующему, но Джон Александер не мог удержаться, чтобы ещё раз не проверить всё самому. Ведь со времён Второй мировой практически никогда командующие лично не выводили в море свои флоты, а предпочитали управлять ими из командных центров, ну или, в крайнем случае, с передовых баз. К счастью ли, к сожалению, но, похоже, в практику морских операций возвращалась эпоха легендарных Честера Нимица, Фрэнка Флетчера и Уильяма Хэлси, и нынешние флотоводцы сегодня опять должны руководить сражениями с мостиков флагманов.