Один современный миф

Форма капли, неожиданно возникшая в сновидении, подсказала нам сравнение с центральной идеей алхимии, известной не только в Европе, но и в Индии, а также в Китае. Читателю может показаться, что в поисках критериев для сравнения мы зашли слишком далеко. Но если кто-то хочет приблизиться к объяснению такого исключительного явления, как НЛО, он обязан привлечь для этой цели столь же исключительный психологический контекст. Не следует надеяться, что наши известные принципы рационального объяснения могут оказаться соизмеримыми с тем ощущением странности, которое неотъемлемо присуще появлениям НЛО. Психоаналитический подход (во фрейдовском смысле) способен в лучшем случае на то, чтобы на основании предвзятой сексуальной «теории» трансформировать представление о НЛО в соответствующую сексуальную фантазию; например, рассматриваемый нами сон в лучшем случае свелся бы к нисхождению с небес «вытесненной» матки: учитывая то обстоятельство, что женщина, о которой идет речь, была подвержена кошмарам, подобная интерпретация удачно вписалась бы в давнюю концепцию истерии как «миграции матки» (hysteros = «матка») . Но как же тогда быть с пилотами-мужчинами, которые фактически являются авторами слухов? Как бы то ни было, «сексуальный язык» имеет не большее значение,чем любое другое средство символического выражения. По сути дела этот способ объяснения носит такой же рационалистический и одновременно мифологический характер, как и россказни с технической подоплекой о сущности и целях НЛО.

Рассказчица достаточно хорошо знает психологию, чтобы даже во сне сознавать необходимость не поддаваться страху и не пытаться бежать — хотя именно это она предпочла бы сделать. Ее бессознательное создает ситуацию невозможности для нее такого выхода. Таким образом, рассказчица получает возможность наблюдать феномен с близкого расстояния. Оказывается, что он не представляет опасности. Несомненно, беспечные шаги женщины, идущей вниз по Елисейским полям, указывают на существование в мире людей, либо ничего не знающих о явлениях подобного рода, либо не испытывающих никакого страха перед ними.

КОММЕНТАРИЙ КО ВТОРОМУ СНУ

Экспозиция сна начинается с того, что царит темная ночь; обычно именно в этот час люди спят и видят сны. Как и в предыдущем сне, разгорается паника. Появляются многочисленные летающие объекты. Вспомним комментарий к первому сну: там летающая тарелка появилась в единственном числе, тогда как здесь их очень много. Это значит, что первый сон подчеркивает единство «Самости», единство той всеподчиняющей, можно сказать — божественной формы, которая воплощает целостность человека; во втором сне единство распадается на множественность. В мифологическом измерении эта множественность соответствовала бы множественности богов, человекобогов, демонов или душ. На языке герметической философии таинственная сущность, квинтэссенция имеет, конечно, тысячи имен, но по существу она составляет нечто Одно, Единое (что в принципе синонимично понятию «Бог»), и обращается в множественность только в результате определенного дробления, распада (multiplicatio).

Алхимия ощущает и осознает себя как «божественное творение» (opus divinum) — в той мере, в какой она стремится освободить «скованную душу» (anima in compendibus), то есть освободить демиурга, разделенного между созданными им же самим стихиями, вызволить его из заточения и, таким образом, привести душу к ее первоначальному состоянию единства. С точки зрения психологии множественность, в виде которой представлен символ единства, означает расщепление, приводящее к появлению самостоятельных единиц, то есть, иначе говоря, множественность «Самости»: «метафизическое» Начало, Единое Божество распадается на множество «низших богов» (dei inferiores). С точки зрения христианской догмы подобный процесс мог бы показаться глубочайшей ересью, если бы не ясные и точные слова Христа: «Вы как боги», и не менее ясная мысль о том, что люди — это «дети Божьи»: оба утверждения предполагают по меньшей мере потенциальную родственность людей Богу.