Один современный миф

Современная мысль держится на альтернативе: либо веские, контролируемые факты, либо иллюзии, созданные «вытесненной» сексуальностью или стремлением к компенсации неполноценности. В дополнение и в противопоставление этой ложной альтернативе я предлагаю признать за душой собственную, присущую ей реальность, и собственное измерение. Ведь несмотря на прогресс химии мы все еще очень далеки от биохимического объяснения явлений сознания; более того, законы химии не охватывают даже селективных процессов, лежащих в основе усвоения пищи, не говоря уже о процессах саморегуляции и самосохранения организмов. Независимо от того, какова именно конституция и реальность души, она совпадает с реальностью жизни и даже выказывает определенную связь с законами,

1) Нельзя доказать также, что они «только» психические (прим. автора).

которым подчинены формы неорганического мира. Кроме того, душа отмечена свойством, которое обычно воспринимается как ложное, а именно — свойством релятивизации пространства и времени, в суть которого пытается проникнуть парапсихология.

После открытия эмпирического бессознательного1 психическая субстанция, вместе со всем происходящим в ней, получила права гражданства среди природных данностей. Ее больше не считают плодом произвольных мнений, а ее проявления — капризами беспочвенного сознания. Благодаря открытию бессознательного мы теперь знаем, что неустойчивое, калейдоскопически подвижное сознание покоится на «статичном»2 и, во всяком случае, в высшей степени консервативном фундаменте инстинкта и его специфических образных форм — архетипов. Мир психических глубин проявляет себя как партнер или противник сознания, которое ввиду своей мобильности, гибкости, способности воспринимать новое содержание (то есть способности к обучению) часто подвергается опасности утратить свои корни3. Эта опасность испокон веков заставляла людей совершать обряды, гарантирующие «сотрудничество» со стороны бессознательного. Люди первобытного мира стараются предотвратить неприятности, которыми чревато недостаточное внимание к богам, духам, судьбе, магическим свойствам места и времени; они принимают как должное тот факт, что воля человека есть не более, чем частичка глобальной ситуации. Образ действий первобытного, природного человека характеризуется цельностью, от которой цивилизованный человек стремится избавиться как от

Несомненная заслуга этого открытия принадлежит Юнгу. С особой полнотой бессознательное, как автономная природная данность, рассмотрено в фундаментальном труде: С. G. Jung. Die Beziehungen zwischen dem Ich und dem Unbewußten. — Zürich, Rascher, 1933.

Прилагательное «статистический», использованное в оригинальном немецком издании, по всей видимости, возникло в результате опечатки: statistisch вместо statisch.

Я прошу моего читателя впредь отвергать любые попытки сводить проблему психических глубин к «метафизике». Подобное мнение — грубая ошибка, часто допускаемая даже специалистами. В мире глубин речь идет не о «метафизике» а об инстинктах, воздействующих не только на внешнее поведение, но и на психическую структуру; психическая субстанция — не произвольная выдумка, а биологическая данность, подчиняющаяся законам жизни (прим. автора).

ненужного бремени: ему кажется, что без нее можно обойтись.

Этот феномен очень важен: в нем выражается уровень дифференциации сознания, дающий, с одной стороны, повод для положительной оценки, но одновременно влекущий не менее серьезный отрицательный результат в виде распада изначальной целостности на автономные функции, которые вступают между собой в конкурентные отношения и даже в борьбу. Дифференциация сознания в соответствии с инстинктами оказывается неизбежной; но наряду с этим достижением неизбежными оказываются также отрицательные последствия расщепления изначальной целостности. В настоящее время утрата целостности ощущается все более и более остро и глубоко. Напомним хотя бы о «дионисийском прорыве», описанном Ницше1, и о той тенденции в немецкой философии, наиболее ярким выражением которой явилась книга Клагеса «Дух как противник души»2. В результате расщепления, дробления целостности различные функции сознания подвергаются растущей дифференциации, вплоть до того, что некоторые из них полностью освобождаются из-под контроля со стороны других функций и достигают своего рода автономности; в их замкнутый «мир» все остальные психические функции и элементы допускаются лишь постольку, поскольку они подчиняются диктату доминирующей функции. В результате этого процесса сознание выходит из состояния равновесия: например, в условиях, когда доминирует интеллект, продиктованные чувством суждения вынуждены отступать в тень, и наоборот. Когда торжествует ощущение реальности, побежденной оказывается интуиция, меньше всего