Один твой взгляд

– И еще одно. Я позабочусь о том, чтобы но­вости о нашем бракосочетании не просочились в прессу. Тебе будет куда свободнее в Париже, если никто не будет знать, что ты моя жена. Мало ли вокруг придурков, которых привлекает запах больших денег.

– Хорошо.

– Знаешь, Саманта, ты не ошиблась, когда согласилась выйти за меня. Предоставь все мне, и ты не пожалеешь.

– До свидания, Флетч. Ты должен успеть на свой самолет.

– До свидания, Саманта.

В трубке щелкнуло, и в комнате наступила тишина. Саманта медленно опустила трубку на рычаг, глядя невидящим взглядом на телефон. За последние два часа она так быстро переходи­ла от надежды к отчаянию, затем снова к надеж­де, что теперь у нее слегка кружилась голова.

Она не безразлична ему. Значит, у нее есть шанс. В конце концов, брак их не был таким уж необычным. В средние века брачные союзы во­обще совершались из соображений взаимной выгоды. А любовь очень часто приходила позже. Она тоже может сыграть на страстном желании Флетча, как делали женщины много веков под­ряд. Но надо действовать осторожно. Ничего не требовать, не допускать, чтобы Флетч почувст­вовал себя виноватым. Это было бы чудовищной ошибкой.

И не показывать ему, какие чувства испыты­вает на самом деле она сама.

Нет, Флетч Бронсон ни за что не узнает раньше времени, как сильно она его любит.

Глава 7

– Если тебе самой не надоело жить на этом чертовом чердаке, подумай хотя бы обо мне, – Скип вытянул ноги и угрюмо уставился на неза­конченный скульптурный портрет Флетчера Бронсона, над которым работала Саманта. – Флетч не позволит мне вернуться в Нью-Йорк, пока ты не переедешь в усадьбу, а я ненавижу этот чертов город. Парижане терпеть не могут американцев.

– Что-то не замечала, – отойдя на пару ша­гов от портрета, Саманта склонила голову на­бок. – Как ты думаешь, Скип, скулы не слиш­ком широкие?

– Нет, все как надо. Я вижу перед собой Флетча как живого. – Скип перевел взгляд на девушку. – Ты не замечаешь, как парижане не любят американцев, потому что ты сама – яркий пример современного космополитизма. Чаще всего французы даже не замечают, что ты американка. Если они делают вид, что не пони­мают по-английски, ты болтаешь с ними по-ис­пански. А когда они видят меня, им хочется ра­зорвать меня в клочья.

– Не говори ерунды. Парижане – отличные ребята, – лукаво улыбнувшись, Саманта искоса взглянула на Скипа. – А если не хочешь, чтобы в тебе видели американца, избавься от своей бейсболки. Она выдает тебя, что называется, с головой.

– Отказаться от бейсболки? – Скип с ужа­сом взглянул на Саманту и нежно погладил вы­цветший козырек. – Ну нет, это уж слишком.

В глазах Саманты зажглись озорные огоньки.

– Ну я так, для примера.

– Очень неудачный пример. Но вернемся к теме нашего разговора. Как можно жить в такой обшарпанной дыре, да еще на пятом этаже без лифта. Пока я дохожу до твоей двери, сердце мое готово выскочить из груди. Что за идиотизм ютиться на чердаке, когда к твоим услугам ши­карный дом в пригороде?

– Здесь прекрасное освещение, – Саманта показала на стеклянный потолок. – К тому же моя студия вовсе не обшарпанная. Здесь чисто и уютно и…

– И похоже на монашескую келью, – пере­бил ее Скип. – К тому же здесь почти всегда не­исправны радиаторы, нет телефона и надо под­ниматься на такую высоту!

– Я думала, ты любишь высоту, Скип, – рассмеялась Саманта. – В конце концов, ты ведь пилот.

– Мне нравится летать. Но это совсем дру­гое. Чтобы летать, не надо никуда карабкаться на собственных ногах, обливаясь потом, словно взмыленная лошадь. Ты прекрасно знаешь: Флетч будет очень недоволен, если узнает, что ты сняла эту конуру, Топаз. Не знаю, как я вообще позво­лил уговорить себя наврать Флетчу, что ты жи­вешь в приличной квартире.

– Вот потому ты ничего ему и не расска­жешь. И все же, уверяю тебя, здесь очень при­личное место. Мои соседи – художники, все на­строены очень дружелюбно, и отсюда близко до школы. Сейчас это все, что мне нужно. Я ведь практически не занимаюсь ничем, кроме ра­боты.

– Ты вообще не занимаешься ничем, кроме работы. Я-то думал, в Париже ты захочешь раз­влечься, прийти в себя после всего, что пережи­ла на Сент-Пьер.

– Я и развлекаюсь, – Саманта вернулась к работе. – Я хожу в музеи и кафе с другими сту­дентами, и я могу наконец спокойно работать в свое удовольствие. Это лучшее развлечение.

– Ты безнадежна, – Скип поморщился. – И знаешь что, ты просто сумасшедшая. Ты заму­жем за одним из богатейших людей мира, а жи­вешь как нищенка. Ты почти не прикоснулась к деньгам, которые выделил Флетч на твое содер­жание. За последние четыре месяца ты совсем не покупала одежды, не говоря уже о том, что можно было потратиться и переехать в квартиру поприличнее. Ты и не питалась бы как следует, если бы я не приходил каждый день и не напо­минал, что надо поесть.

– Неужели я плохо выгляжу?