Один в океане. История побега

Летом 1957 года я в звании сержанта выполнял обязанности химического инструктора саперного батальона, расквартированного в Калининградской области. По полученному приказу нас, химических инструкторов, должны были отправить на боевые учения в район, где будет произведен атомный взрыв. Мы ждали отправки несколько дней, но приказ по неизвестной причине отменили.

Я никогда не забуду день, когда всех нас, химических инструкторов, собрали в клубе для просмотра учебного кинофильма, снятого в районе боевых учений с настоящим атомным взрывом. Это были именно те учения, в которых мы должны были участвовать несколько месяцев назад.

В зале погас свет, я читаю титры… «Совершенно секретно… Фильм снят на полигоне Министерства обороны в районе… Семипалатинска».

У меня темнеет в глазах. Не может быть! Я вижу чудовищное грибовидное облако, растекающееся над тем самым плоским нагорьем к западу от Жана-Семей. Подземный аэродром… «Луна»… Там строили пункты наблюдения за атомными взрывами. Три машины цементных блоков я привез туда и разгрузил своими руками.

В трех фильмах показывали несколько атомных взрывов. Диктор давал пояснения хорошо поставленным металлическим голосом. Экспериментальные сооружения, построенные на разных дистанциях от эпицентра взрыва, предназначенные для проверки на прочность. Тут же окопы, блиндажи, укрытия для людей. Войска располагаются по концентрическим окружностям, ближе и дальше от эпицентра. Очень много специальных приборов для проверки действия светового излучения, ударной и световой волн и проникающей радиации. Съемки производятся сотнями кинокамер, все очень профессионально, фильмы цветные. Камера медленно обходит расположения воинских частей. Жаркий летний день. Тихо. Суровые лица солдат. Видно, как начинают нервничать офицеры, попадая в объектив камеры. Один солдат зачем-то подметает окоп… Камера показывает экспериментальные сооружения. Над ними голубое небо с легкими облачками и жаворонки… Я вижу еще дальше степь с волнами ковыля, колючки, кустики полыни. Суслики стоят на задних лапках среди полевых цветов, смешно двигая ноздрями, принюхиваясь к чему-то, и смотрят туда, вдаль. Яркая вспышка. Красно-желто-черный столб уходит вверх и растекается зонтом под синим небом. Остается только расплавленный дымящийся песок и камни… Большинство экспериментальных строений просто исчезает бесследно. А вот эти, деревянные, горят в клубах черного дыма. Танки катятся по выжженной степи, как детские игрушки, один застрял у расплавленного металлического остова какого-то сооружения.

Я плохо помню подробности фильмов, я не запомнил цифры. В зале было темно, и я плакал. Я видел совсем другие картины.

…Теплое, ласковое утро… Холодный Бродок. Высокие деревья сомкнулись своими кронами. Поют птицы. Мы сидим с удочками на галечном берегу. Река течет неровно – одни потоки воды текут быстрее других, образуя завихрения и водовороты. Вверх по реке медленно идет пароход, шлепая по воде лопастями-колесами. На мостике стоит толстый человек в белой фуражке и смотрит вперед из-под ладони.

В блиндаже у смотровых щелей расположилась группа генералов с лампасами, возле них бегают с биноклями суетливые полковники. Они часто прикладывают руку к козырьку, щелкая каблуками, что-то докладывая… Указка движется по картам и схемам… цифры… кадры уничтожения…

…Высокие сосны едва шевелят зелеными ветками. Песчаные холмы покрыты редкой травой и подснежниками – белыми и синими… Кое-где на северных склонах лежит темный снег. Рыжие белки спускаются на нижние ветви поглазеть на нас, невиданных гостей. Зайцы удирают в ближайшие кусты, прижав уши.

Там, где только что была степь, медленно растекаются клубы белого дыма. Из их центра вырастает черный столб до самого неба, распухая вверху черно-красным облаком. Оно медленно оседает вниз тонкими нитями-щупальцами, а потом черной медузой зависает над землей. Генералы удовлетворенно смотрят в бинокли. В окопах копошится серая масса солдат. Они быстро достают что-то из сумок, вскидывают руки вверх – и на вас смотрят уродливые лысые головы с выпученными круглыми глазами-стеклами. Потом снова копошатся, и вдруг все скрываются под одинаковыми треугольниками промасленных бумажных накидок.

…Ручей журчит вечером нежнее, чем днем. Мы только что накопали червей и присели отдохнуть. Птицы уже замолкли. Только неугомонные лягушки продолжают квакать, нарушая тишину. Мы смотрим на запад. Далеко на краю степи заходит солнце…

Еще один страшный черный гриб медленно растет от земли до неба. На фоне громадного черного облака появляются фигурки в противогазах, защитных комбинезонах, с приборами на груди. Они измеряют степень радиации. По черной дымящейся земле идут танки, за ними бегут солдаты в противогазах, стреляя на ходу из автоматов. В дулах танков видны частые вспышки. Кругом масса искореженного металла и голые фундаменты.