Один в поле клоун

Макс отмахнулся от него.

— Больной ублюдок. И сестра такая же.

— Суханов ведь читал этот дневник? — посмотрела я на Смирнова.

Он кивнул.

— Бедный мужик, — покачал головой Макс.

Смирнов печально вздохнул.

— Смотря, с какой стороны посмотреть.

Я удивлённо уставилась на него. Он что совсем бесчувственный?

— Александра, не смотрите на меня как на врага народа. Да, мне с одной стороны жалко мужика, но с другой совершенно нет. Когда он отдал мне дневник, на нем лица не было, но когда он открыл рот, вся моя жалость исправилась. Хотите узнать, что он сказал?

Мы кивнули.

— Он стал сокрушаться: "Это все моя вина. Я не дал своим детям той любви, которую они от меня ждали, и это привело к столь печальным последствиям". Понимаете? Он совершенно не жалел об убитых девушках. Он жалел о том, что это случилось по его вине. Жалел своих детей, что он довел их до такого состояния.

Я ошарашенно моргала.

— Яблоки от яблоньки, — процедил Макс.

— Очевидно они там все с придурью, — подвёл черту Смирнов.

— Суханов не знает, где сейчас находятся его дети? — спросил Макс.

— Если бы знал, то ко мне не явился, — резонно заметил Смирнов.

В дверь кабинета неожиданно громко поступали, и я подпрыгнула на стуле. Нервы не к черту. Дверь распахнулась и в проеме показалась рыжая взлохмаченная шевелюра молодого парнишки.

— Извините, Михаил Иванович, вас главный вызывает.

— Сейчас буду, — кивнул Смирнов.

Дверь захлопнулась.

— Ну что ж, господа, я удовлетворил ваше любопытство?

— Меньше знаешь, крепче спишь, — неоднозначно буркнул Макс.

— Я вас предупреждал, — развел руками Смирнов.

— Спасибо, что все рассказали, — искренне поблагодарила я его.

— Обращайтесь, — отмахнулся Михаил.

— Жаль только, что Павел остался безнаказан и возможно и дальше продолжит убивать ни в чем неповинных девушек, — вздохнула я.

— Возмездие и его настигнет, — уверенно высказался Макс.

Мы распрощались со следователем и направились к машине.

— Ты, правда, думала, что Смирнов недоумок? — усмехнулся Макс, пристегивая ремень безопасности.

— Угу.

— А тебя не смутило, что у него звание майора и его за тупость не дают?

— И как я это должна была понять? — зло буркнула я.

— По звёздочкам на погонах, — пожал плечами Макс, заводя машину.

— Во-первых, я совершенно не разбираюсь в званиях, а во-вторых в нашу первую встречу на нем не было этих звёздочек, — отвернулась я к окну.

— Заедем, перекусим? — перевел Макс разговор.

Я отрицательно покачала головой.

— Нет, отвези меня домой. Я с ног валюсь от усталости. Ощущение, что я в одиночку вагон разгрузила, — тяжело вздохнула я. — Хочу принять душ и лечь спать. Сегодня я больше не хочу ничего знать и слышать. На это не осталось ни моральных, ни физических сил.

— Согласен.

В подъезд я входила, когда часы показывали начало десятого. Почтовый ящик был забит корреспонденцией. Судя по всему, Ксюте было не до этого. Ключ от ящика лежал дома, и я решила достать почту завтра.

В дверях меня встретил орущий Маус.

— Совсем одичал в одиночестве? — ласково потеребила я кота за ухом, отгоняя дурные мысли.

Чтобы избавиться от навязчивых мыслей я принялась за стирку. Перестирала все вещи, которые привезла из больницы и все, что было в корзине для грязного белья. Я с остервенением стирала нижнее белье руками, проигнорировав стиральную машинку. В конце процесса злость практически испарилась. Я выплеснула ее одежду. Давно заметила, что если надо освободить голову, то лучше занять делом руки. И лучше если это будет то, что не любишь делать, тогда мысли повернуться в другую сторону.

Уставшая до невозможности, я сходила в душ и, подхватив кота, отправилась спать. Сил не осталось совершенно. В сон я провалилась, как только моя голова коснулась подушки.

Глава 35

Я проснулась от яркого света, бьющего мне прямо в лицо, распахнула глаза и зажмурилась от ярких лучей солнца. Черт, забыла с вечера завесить окна шторами и вот, пожалуйста, результат. Я взглянула на часы: практически полдень. Меня подбросило на кровати, но тут вспомнила, что я еще несколько дней буду на больничном и успокоилась. Я обратила внимание, что Ксюша, судя по кое-как заправленному дивану, все же ночевала дома. Засунув ноги в тапки, я пошла на кухню, включила чайник и отправилась выгребать корреспонденцию.

Когда я вернулась на кухню, Маус тёрся об холодильник, привлекая внимание хозяйки утробными звуками.

— Ах, ты, обжорка, — ласково пожурила я кота.

Открыла шкафчик и достала кошачий корм.

— Прости, дорогой, другой еды дома нет. Обещаю сегодня купить.

Маус осуждающе посмотрел на меня и понуро пошел к миске с кормом.

Я заварила кофе и, наслаждаясь ароматным запахом, отхлебнула глоток обжигающей жидкости.

— Счёт за свет, счёт за телефон, письмо для Ксюши, письмо для меня, газета за прошлую неделю, — пробормотала я себе под нос. — Стоп. Письмо для меня?