Один в поле – не один

— Хе-хе. Что ж, пожалуй, мой агент раскрыт. Да и в шпионаже нет уже особой нужды. Ладно, придется ее из разведчиков в МИДовцы перевести. Надеюсь, Гунд, мне не стоит уточнять, ЧТО я сделаю с тем, кто посягнёт на дипломатический иммунитет МОЕГО человека? Не нарушая своего правила о непролитии крови наших, я тогда попросту переведу этого идиота в категорию ненаших, а то и вовсе назначу в личные враги. А уж там я пролью кровь, да и много еще какие жидкости. Затем отлечу и повторю. Возможно, не раз. И не надо, Молчун, делать такое лицо. А ты, Дикая, зеленеть — тебе не идет. Берите, вон, пример с Толстой. Всего лишь слегка сбледнула. Да, новички, вы правильные выводы сделали. К врагам я беспощаден, причем с эпитетом: пипец как. И руку в этом деле изрядно набил. Но о монстрах я расскажу отдельно. В общем, Привратник, донеси там до своих, что за СВОИХ я готов пойти на такое, что вам, бородатые школьники, и в страшных снах не снилось. Это понятно?

— Если уж и Быстрая взгляд отвела, когда ты упиминал, эм, свой опыт, то кто я такой чтобы сомневаться в твоей готовности жестоко покарать за своего человека, — помявшись, подобрал-таки слова Отто Гунд.

— Прекрасно, — покивал ему продолживший Лин Абель. При этом он указал на дошедшую наконец и ставшую рядом девушку в подчеркивающем ее статную фигуру платье. Пусть и простом да длиннополом, не ушитом по фигуре и, вообще, из-под широкого плаща, но даже так всё это убожество унылых цветов смотрелось на ней как нечто из каталога модной одежды с претензией на фольклорные мотивы, скажем так. Ну а указав на тепло в ответ улыбнувшуюся ему и сдержанно всем остальным покивавшую холодную красавицу, Командор продолжил. — Так, а теперь позвольте вам представить главу нашего диппредставительства в Нахолмске, к кому в случае чего, новички, вы станете обращаться, если вдруг кто-то захочет остаться здесь, но современем передумает. Чрезвычайный полномочный посол в Нахолмске Вита Браух по прозвищу Недотрога, прошу любить и жаловать.

— Сестра?!! — вдруг раздалось из толпы свежих попаданцев, и растолкав прочих вышла, если приглядеться, очень похожая сверстница Недотроги, но с коротким каре и глазами более насыщенного синего цвета. — Но как это возможно, Вики? Ты ведь была совсем малышкой, а теперь такая взрослая.

— Эльза, ты жива... И(всхлипнув) совсем такая же, как тогда.

— Ах да, забыл сказать. Попадают сюда, бывает, раньше тех, кто умер там позже. Тише-тише. Да, всё верно, вы умерли. Но умерли вы там, когда как здесь получили шанс на новую жизнь. Не профукайте это. Итак, вопросы.

****

Покои главы Нахолмска. Ближе к вечеру.

— Ну что ты сидишь — они же так все уйдут! — ругала своего мужчину Анна Ма́йнхер по прозвищу Приз. Хотя многие завистницы добавляли слово «переходящий», потому как красавица с шикарным бюстом и роскошными бедрами успела побывать не в одном гареме у сильных мира сего, пусть и поселкового масштаба. — Если ничего не сделать, то ты останешься главой Гильдии без людей! Ты этого хочешь?

— Молчи, женщина, — отпив вонючей, но позволяющей забыться браги из лиловых грибов, которую закусывал коврижками с помазкой сиропом из розового тростника, отмахнулся печальный Ульф Брант по нелюбимому им прозвищу Шустрый. Старухой назвать свою собеседницу ему бы и в голову не пришло, хотя тридцатидвухлетняя голубоглазая блондинка была всего лишь на четыре года моложе Хельги Дирк по прозвищу Быстрая, которю именно так он и воспринимал. — Плевать! Пускай валят. Мечи-то только я могу выдавать.