Один в поле не воин

– Не возражаю, – без всяких эмоций произнес контрразведчик, неторопливо опуская голову на подголовник кресла и закрывая глаза: – Если на то возникнет необходимость.

Сорок минут полета Рентген дремал, потом часы на его руке негромко зажужжали будильником, и он попросил бортпроводницу принести стакан воды. Получив воду, он извлек из кармана аптекарский пузырек и высыпал из него несколько таблеток.

– Пей, – контрразведчик протянул Салмацкому стакан и таблетки.

– Снотворное? – Берёзов смотрел, как Ферзь равнодушно выполняет приказ. – В аэропорту купил? Сколько он проспит?

– До посадки. Доза большая, – Рентген вновь закрыл глаза. – Последи за ним, убедись, что уснул. Разбуди меня, когда на снижение пойдем. Я немного посплю.

Контрразведчик вновь заснул, ещё через десять минут отключился Салмацкий. Берёзов проверил Ферзю пульс, убеждаясь, что тот действительно спит, а не симулирует, и полез в карман за запиской Рентгена. Делать всё равно нечего, можно пока номер телефона заучить. Конверт с сим-картой зацепился за денежные купюры, и пришлось доставать всё сразу. Сейчас, когда торопиться было некуда, Иван разглядел толстую пачку денег. Похоже, Рентген отдал ему почти всё, тысяч десять долларов и что-то около того, только в рублях. Неужто и правда опасался карманной кражи… Туман высвободил конверт, достал из него записку и принялся заучивать цифры. Спустя час у него было стойкое ощущение, что этот номер будет сниться ему до старости, и голос командира экипажа, объявляющий о предстоящем снижении, вызвал у Ивана неподдельную радость. Он ещё раз убедился, что Салмацкий спит, и разбудил Рентгена.

– Приступили к снижению. Ферзь в отключке, довольно глубоко. Придется будить заранее.

– Не нужно, – контрразведчик устало потер глаза. – Нас встретят.

– Ты же не хотел связываться со своими, пока свидетель не окажется в Москве?

– Свидетель окажется в Москве через тридцать минут, – Рентген внимательно посмотрел на Берёзова: – Тебе очень нужно сходить в туалет. Передвигаться по салону самолета в момент снижения нельзя, так что ты будешь вынужден вместо возвращения сюда присесть на ближайшее свободное место. Самолет загружен не полностью, я уточнял. Когда подадут трап, выйдешь из самолета в числе первых. Сразу же направишься в кассы и купишь билет на ближайший обратный рейс, вечером в расписании есть ещё один. Я доложу начальству, что Зуд заставил тебя срочно возвращаться. Пройди регистрацию и посадку. Перед самым вылетом покинь самолет под любым предлогом, разберешься сам. Откажись от претензий, покинь аэропорт без лишнего шума. Через трое суток выйдешь на связь. В разговоре упомяни, что звонишь из Нарьян-Мара. Я дам тебе дальнейшие инструкции. Если я спрошу, не беспокоит ли тебя Зуд, продолжай разговор не более десяти секунд, затем уничтожь телефон и срочно уезжай из Москвы. Самолетами, поездами, пароходами, рейсовыми автобусами и так далее при этом не пользуйся.

Секунду Берёзов смотрел контрразведчику в глаза.

– У нас совсем никаких шансов?

– Девяносто семь на три, – уверенно ответил Рентген. – Но страховка никогда не бывает лишней. Ты ведь тоже ценный свидетель. – Он поднялся, освобождая проход: – Ступай.

* * *

– Медведь – Байкалу! – негромко зашипел эфир. – Посетители приближаются.

– Много? – Медведь ещё раз обвел внимательным взглядом наскоро расчищенные развалины пятиэтажки, в которых располагался магазин Водяного. К сегодняшним торгам готовились по-особому. Бочек с водой не было. Водяного тоже. Вместо обычного термоконтейнера с медицинскими препаратами на месте Водяного стоял маленький короб, в котором лежал «Жук» и пара десятков шприц-тюбиков. На торговлю никто не рассчитывал, зато вероятность заполучить серьезный бой Кварц оценивал в пятьдесят процентов. Поэтому вместо Водяного «за прилавком» вновь стоял Медведь, которому Научная Группа специально для сегодняшних торгов усилила «Эмку» сплошным напылением своего «Икс-графена» или как там правильно зовут эту чудо-хренотень, которая выпадает в твердый осадок в момент расслоения «Икса». Никита сказал, что на это ушел весь запас волшебного осадка, накопленный за десяток Выбросов, но жизнь человека важнее.

Здоровяк устало поморщился. Жаль, они не сказали ему заранее о том, что затраты окажутся настолько велики. Он бы не отдал им «Эмку». Они не знают, что пытаются спасти от смерти мертвеца. Невелика разница, получит ли он пулю сейчас, или Паутина добьет его через месяц-полтора. Столько драгоценного материала извели впустую, ради него старались… Обидно. И ведь его «Эмку» через полтора месяца никому и не отдашь, таких размеров никто не носит. А Айболит тоже хорош, не мог отговорить остальных от этой бессмысленной заботы и растраты. Ведь знает же прекрасно, что всё это бесполезно. Так ведь слова им не сказал, всё надеется найти способ его вылечить, и после появления Лаванды его энтузиазм снова вознесся до самой люстры.