Я убила Эллиота и Ани из необходимости. Действовала быстро, экспромтом, использовала, что было под рукой. С Эллиотом — снотворные пилюли Евы, измельченные и подмешанные в кофе. Эллиот ничего не заподозрил, когда я принесла ему чашку. Думаю, я всегда была для него просто девочкой на побегушках, которая подает кофе.
С Ани я использовала ее же собственную подушку, прижала к лицу. Ани умерла тихо, звуки борьбы заглушило толстое одеяло. Я… Хотела бы я сказать, что ощущаю вину, но, если честно, не ощущаю. Эллиот сам виноват, нечего было снупить и шпионить. Ани мне жаль. Тем не менее она оказалась не в том месте не в то время. Прошлой ночью, когда Ани вдруг застыла в дверях моего номера, в ее глазах вспыхнуло озарение. Она поняла, что видела. Чего
Ани догадалась. Я поняла это сразу, едва наши взгляды встретились и в ее глазах мелькнул страх. Она убежала к себе, заперлась. Наверное, глупышка чувствовала себя в безопасности. Не знала, что у меня есть универсальный ключ.
Тем не менее вины я не испытываю, даже из-за Ани, потому что я ни в чем не виновата. Я тоже оказалась не в том месте не в то время. Меня против воли куда-то втянули. Втянули в персональную игру престолов Тофера и Евы — причем даже не в роли главного игрока, а в роли обычной пешки для Евы, которую она разыгрывала против Тофера в нужное время, шантажируя меня прошлым.
Я ведь
Спешить ни к чему. У меня есть время подумать. До утра помощь однозначно не придет. Я могу спокойно поразмышлять над тем, известно ли что-нибудь Эрин, и если известно, то как лучше поступить. Нужен несчастный случай. Может, еще одно падение с лестницы? Или утечка угарного газа из печи? Хотя как организовать последнее, я не знаю.
Я неторопливо снимаю очки и укладываюсь на диван. Глаз не смыкаю. Лежу лицом к Эрин, смотрю. Смотрю за тем, как она спит.
Эрин
Лиз за мной наблюдает. Я не рискую открыть глаза, лишь чуть поворачиваю голову, якобы пошевелившись во сне, и сквозь подрагивающие ресницы вижу: Лиз не мигая смотрит во мрак.
Без очков она выглядит по-другому. Уже не похожа на сову и кажется моложе, в то же время ее пустой настойчивый взгляд нервирует еще сильнее. Он неотрывно наблюдает за мной. Я вновь ворочаюсь, притворно всхрапываю.
От страха в голове ни единой стоящей мысли. Что мне делать?
Нужно подышать, медленно, размеренно. Успокоиться, подумать. Грозит ли мне опасность? Настоящая опасность? Не знаю. Если я права, то Лиз убила троих. Впрочем, сомневаюсь, что она убивает ради удовольствия. У меня по-прежнему нет догадок, из-за чего умерла Ева, но Эллиот и Ани умерли лишь тогда, когда у них появилась конкретная информация против Лиз. Если я сумею сохранить свои подозрения в тайне до утра, то, возможно, не пострадаю.
Я крепко зажмуриваюсь и думаю о телефоне Эллиота, подсоединенном к батарее питания наверху. В мессенджере хранится послание для Дэнни, ждет хотя бы намека на подключение к сети. «
Не думаю, что у нее есть доступ к телефону Эллиота. Не знаю наверняка. В том-то и беда, я ничего не знаю. Лиз осталась на втором этаже якобы ради посещения туалета, но она делала там что-то другое. Долго находилась в своем номере, расхаживала по нему туда-сюда, открывала и закрывала двери. Это было слышно. Лиз вошла в туалет и сразу же спустила воду. Судя по времени, не успела даже двери закрыть — и уж тем более посидеть на унитазе.
Она о чем-то подозревает. Не знаю, о чем. Знаю одно: Ани была убита во сне, — поэтому засыпать не рискую.
Лиз
Эрин в курсе.
Сперва я сомневалась, однако время ползет медленно, бесконечная ночь все тянется, и вместе с ней растет моя уверенность.
Потому что Эрин не спит. Она изображает спящую. Периодически — когда думает, что я не вижу, — приоткрывает глаза, самую малость, и смотрит, не уснула ли я. Между ресницами Эрин вспыхивает лунный свет, затем она зажмуривается и притворно всхрапывает.
Несправедливо. Боже, как несправедливо!
Я о таком не просила. Ничего подобного не хотела. Хотела лишь, чтобы меня оставили в покое.
Только этого всегда и хотела.
В школе — от девчонок, которые постоянно сплетничали, дразнили и подглядывали.
В университете — от вездесущих студентов, которые приставали с предложениями вступить в клуб и прийти на бал для первокурсников.