Одинаково испорченные

Она промолчала. Только склонила свою голову чуть влево и вниз. Даже проигрывая самые наихудшие варианты, было сложно посчитать это движение за проявление неприятия. Скорее, за раскаяние, признание ошибки. Но это уж я размечтался.

— Ты так внезапно и беспричинно исчезла, что я просто слов не нахожу.

— Не надо, Ив.

— Как это — не надо? Почему — не надо? Очень даже надо. У тебя что-то случилось? Так расскажи мне. Тебе не пришло в голову, что любую напасть вместе преодолеть легче? Только не говори, что встретила другого человека. Не поверю. Мы с тобой… мы с тобой повязаны до самой смерти. Это больше, чем любовь. Древние люди в таких случаях говорили о двух половинках одного целого. Давай-ка, возвращайся. У меня и так голова трескается от проблем, а тут ты еще дикие перформансы устраиваешь. Кстати, хорошая мысль — раньше жены закатывали мужьям сцены, а теперь перформансы. Отлично будет смотреться на бумаге, обязательно вставлю в следующую книжку. Видишь, около тебя у меня голова лучше работает. Аня, возвращайся. Очень тебя прошу.

Она кивнула. Боже мой, у меня камень с души свалился. Я обнял ее, поцеловал, но она не ответила.

— Поехали домой. Не могу на тебя наглядеться.

— Подожди, Ив. Мне тоже без тебя плохо. Я знала, что люблю тебя, но все равно не ожидала, что без тебя будет так тошно. Подожди еще немножко. Кажется, у меня получится. Может быть, уже сегодня вечером. Но это зависит не только от меня.

— Да что случилось? Я писатель, раньше таких называли инженерами человеческих душ, мне можно рассказать.

— Твой отец сообщил, что ты энэн, а я ведь всего лишь обычный человек. Нам нельзя быть вместе.

Я с облегчением рассмеялся.

— Знал, что острый ум однажды тебя подведет. Нельзя быть такой умной. Вот уж поистине — горе от ума. Хочешь, расскажу притчу? Больной спрашивает у доктора: «По вечерам у меня температура поднимается до 37,1^о. Что делать? Что у меня? Это очень опасно?» Доктор отвечает: «А зачем вы ее измеряете?» То, что я — энэн, ничего не меняет в наших отношениях. А если бы я был вьетнамцем? Или афро-американцем?

— Как ты можешь сравнивать? Это разные вещи.

— Должен тебя обрадовать. То, что я энэн, в принципе, сказалось только на одном — я сочиняю тексты, которые не похожи на человеческую литературу. Предположим, что я внезапно стану настоящим человеком, но перестану быть писателем. Согласилась бы ты на такую комбинацию? Тебя бы это устроило?

— Нет, конечно, — ответила Анна. Боже, как я люблю эту женщину!

— Так какого дьявола!

— Наверное, за те годы, что мы вместе, у нас мозги стали работать одинаково. Я полностью согласна со всем, что ты говоришь. Но позволь пройти мой путь до конца. Если все получится, я вернусь уже сегодня вечером.

— Ничего не понимаю. Расскажи мне, что случится сегодня вечером? Даю слово, что вмешиваться в твои дела не буду, если ты будешь против.

— Я нашла парней, которые за относительно небольшие деньги обещали сделать из меня энэнку, они научились менять геном по заказу.

Ну, что тут скажешь! Только женщина способна поверить в такое!

2

От двери издательства по направлению к ближайшей автобусной остановке вела цепочка белых следов. Другого указания на закончившийся в издательстве ремонт мне обнаружить не удалось. Я открыл дверь и попал в облагороженное косметическим ремонтом помещение, признаю, стало светло, чисто, празднично. Мне очень понравилось. Молодцы, ремонтники!

Пока я привыкал к изменившейся обстановке, мимо пронесся озабоченный Пермяков. Интересно, он не заметил меня или успел забыть, что вызвал на встречу? Я пожал плечами и направился следом. Кто знает, какие новые испытания обрушились на Пермякова за тот час, что прошел после нашего телефонного разговора. Вот уж с кем я бы ни за что не хотел поменяться местами. Я немедленно впадаю в замешательство, когда пытаюсь представить себе хотя бы некоторые из проблем, ежедневно обрушивающихся на Пермякова. Нет, увольте! Меня вполне устраивает место у ноутбука. И проблемы интересуют только те, что возникают в сочиняемом мною тексте. Можно поспорить, какие проблемы более реальные: издательские или писательские, но занятие это абсолютно бессмысленное и бесперспективное, поскольку в данном случае спор заинтересованных субъектов невозможен, каждый останется при своем мнении. Но я на место Пермякова не претендую, да и своего покидать не намерен. Как это там говорили в прежние времена: каждый должен пройти свой путь. Вот именно, свой путь.

Я нашел Пермякова в кабинете, он уже успел устроиться у монитора.

— Здравствуйте, Ярослав, — сказал я с максимально доступной мне твердостью, мне ли не знать, что в подобных случаях важно как можно скорее объявить о своем присутствии.