Одинаково испорченные

На негнущихся ногах я направился к двери, стараясь не показывать, что меня трясет от страха. Я думал, что после памятного визита отца, я излечился от приступов бытового страха, но не тут-то было. Чего скрывать, я до дрожи в коленях боялся Пермякова. Вот эту дрожь мне и следовало контролировать, чтобы не выдать себя. Не хотелось думать о том, что произойдет, если он заметит охватившее меня волнение. И только плотно закрыв за собой дверь, я вздохнул с облегчением. Вот теперь уже действительно все. Можно было перевести дух. Больше меня в это издательство и пряниками на заманишь!

Глава 8 1

Я прибавил шагу и, не оглядываясь, помчался прочь, с трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. В мгновение ока я выскочил на набережную Невы, продышаться. Погода окончательно испортилась, со стороны залива появились зловещие черные тучи, неумолимо подгоняемые резкими порывами невесть откуда взявшегося ветра. В лицо летели обрывки газет и еще какой-то грязи, а вскоре к ним добавилась навязчивая колючая снежная крупа. Я зажмурился и почувствовал, как по моим щекам мерзко и настойчиво хлещет долгожданный снег. Кожа мгновенно заныла, словно я одновременно получил дюжину пощечин. Забавно, но мне стало легче.

Я отвернулся, защищаясь от разбушевавшейся стихии, и поднял воротник. У меня не было времени на пустые переживания. Сейчас нужно было успокоиться и понять, что мне следует предпринять в сложившейся ситуации.

Для начала следовало ознакомиться с содержимым депеши. Я вытащил из кармана смятую бумажку и прочитал:

Господин Хримов,

Сообщаем о зачислении в штат веб-журнала «Чужой» в качестве сотрудника отдела фантастической литературы. Вам надлежит обратиться к редактору издания г-ну Игнатьеву, который введет вас в курс дела и обеспечит доступ к имеющимся в распоряжении ресурса текстам. Мобильный телефон г-на Игнатьева прилагается.

Пугачев.

Действительно, внизу на листке карандашом был написан обещанный номер. И из-за такой ерунды мне пришлось тащиться в издательство, расписываться в журнале поступлений и наблюдать процесс сожжения конверта! Неужели Пугачеву было трудно сообщить мне о столь потрясающем и секретном событии, как зачисление в штат веб-журнала, устно, прошептав это мне при личной встрече на ухо или по телефону, использовав при этом все то же ухо? Мне не понравилось, что Пугачев отнесся к довольно банальному факту с неожиданной серьезностью.

По привычке, я придумал несколько веселых сюжетов, которые вполне могли бы послужить причиной для такого забавного поведения представителя хозяина. Тут была и необходимость скрупулезного отчета перед налоговыми органами, для которых с некоторых пор важен не только факт зачисления в штат, но также час и минута, когда это произошло. Не исключено, что Пугачев самым банальным образом перерасходовал средства, выделенные ему на представительскую работу, и теперь судорожно пытается спрятать растрату в куче подобных бессмысленных документов. А может быть, фантастами всерьез заинтересовалась некая шпионская сеть, деятели которой, в силу низкого интеллектуального уровня развития, по-детски считают, что чем больше тайн им удастся завести в своем хозяйстве, тем выше руководство будет оценивать их профессиональный потенциал. И, наконец, сюжет, понравившийся мне больше всего: правительство решило выдавать фантастам лицензии на право предугадывать будущее, решив, что действенный контроль возможен только в случае, если сопроводительная документация будет выполнена на надлежащем уровне. Нас же не удивляет, что повестки призывникам вручают под роспись. Пора что-то подобное внедрить и для фантастов.

А что, забавно получилось. Я был готов придумать еще парочку столь же актуальных сюжетов, но вовремя вспомнил, что именно из-за таких эмоциональных отступлений Анна считала меня несерьезным человеком и сейчас был явно тот случай, когда ее обвинение прозвучало бы более чем обоснованно.

Пришлось забыть на время привычную игру в сюжеты и попытаться разобраться в сложившейся ситуации, а потом составить хотя бы приблизительный план действий.

Поступки Пермякова выглядели на удивление примитивными. Сначала он под роспись вручает мне депешу. Копия ее, наверняка, будет отправлена в полицию. Затем я звоню Игнатьеву и назначаю встречу. Понятно, что звонок будет отслежен. Не удивлюсь, если заинтересованные люди запишут его. Во время нашей встречи Игнатьева убьют, а меня задержат возле трупа с оружием в руках. Это легко делается — несколько пуль пролетит рядом с моей головой, и я добровольно, без принуждения, чисто автоматически, схвачу пистолет, чтобы попытаться использовать его для самообороны. Технически добиться этого — плевое дело! И никто меня не пожалеет, я ведь прохожу по второму списку. Кстати, я так и не удосужился выяснить, что это означает!