Одиннадцать минут

Улыбнуться и поблагодарить за комплимент, быть может, немного смутиться. Еще один танец, перехватить взгляд Милана, который чешет в затылке и показывает на часы. Аромат туалетной воды — придется привыкать к чужим незнакомым запахам. По крайней мере, к запаху туалетной воды. Они танцуют медленно, прильнув друг к другу. Еще один фруктовый коктейль, а время идет. Она взглядывает на часы, летчик спрашивает — может быть, она кого-нибудь ждет? Да, через час должна будет встретиться тут с друзьями. Он приглашает ее в отель, Отель, постель, 350 франков, душ (летчик с интересом заметил, что раньше такого не пробовал). Нет, это не Мария, это какое-то другое существо, вселившееся в ее бесчувственное тело, механически выполняющее некий ритуал. Роль сыграна. Милан все предусмотрел, обо всем предупредил, не сказал только, как надо прощаться с клиентом. Она говорит «спасибо», летчик потерял прежнее оживление и явно хочет спать.

Хочется домой, но она пересиливает себя, надо идти в бар, отдать Милану пятьдесят франков, и вот — новый клиент, еще один фруктовый коктейль, вопросы о Бразилии, отель, душ (на этот раз — без комментариев), возвращение в бар, комиссионные хозяину, а он говорит: на сегодня свободна, клиентов мало. Она не берет такси, пешком проходит всю Бернскую улицу, поглядывая на клубы и бары, на витрины часовых магазинов, церковь на углу (она закрыта, как всегда закрыта…) Некому встретить ее взгляд — все как всегда.

Она идет по холодной улице, но не чувствует, что озябла. Она не плачет, не думает о том, сколько заработала, она в некоем душевном оцепенении —кажется, это называется «в трансе». Есть люди, которые родились на свет, чтобы идти по жизни в одиночку, это не плохо и не хорошо, это жизнь. Мария — из их числа.

С трудом удается ей собрать силы и подумать о случившемся. Она только начала — и уже может считать себя профессионалкой, кажется, всю жизнь только этим и занималась. Она испытывает странный прилив любви к себе, она довольна тем, что не убежала. Теперь надо сообразить, будет ли она продолжать. Если будет, то станет самой лучшей — а ведь она никогда, ни в чем не была лучшей.

Но жизнь внушила ей — и как быстро! — что выживает сильнейший. Чтобы стать сильной, надо быть лучшей из всех. Иного не дано.

Запись в дневнике Марии, сделанная через неделю: Я — не тело, наделенное, душой, я — душа, часть которой видима и называется телом. Все эти дни —хотя следовало бы ожидать, что все будет наоборот, — душа обнаруживала свое присутствие сильней, чем прежде, больше, чем всегда. Она ничего мне не говорила, не упрекала меня и не жалела, а только наблюдала за мной.

И сегодня я поняла, почему так происходит: уже давно я не думаю о том, что называется «любовь». Мне кажется, она убежала от меня, будто почувствовав, что ей тут не рады, что она — нежеланная гостья, что ею пренебрегают. Но если я не буду думать о любви, я стану ничем.

Когда на следующий день я вернулась в «Ко-пакабану», на меня поглядели не без уважения — и я поняла, что многие девушки приходят на один вечер, а продолжать духу не хватает. Та, кто возвращается, становится для здешних союзницей, подругой — потому что доказала: она способна понять все трудности и причины — верней сказать, отсутствие причин — того, почему выбрала себе такую жизнь.

Все мечтают, что вот придет кто-то и откроет в них истинную женщину, спутницу, возлюбленную, подругу, разбудит в них нежность и страсть. И все — с первой же минуты новой встречи — понимают: ничего этого не будет.

Я должна написать о любви. Я должна думать, думать, писать и писать о любви — иначе душа не выдержит, надломится.

* * *

Мария, хоть и понимала всю важность любви, крепко запомнила совет, полученный в первый вечер, и старалась избывать это чувство лишь на страницах своего дневника. Во всем остальном она отчаянно стремилась стать самой лучшей, заработать как можно больше денег, потратив как можно меньше времени, не думать и объяснить себе убедительно, почему она занимается тем, чем занимается.

А это было самым трудным. А в самом деле — почему?

Потому что нуждалась. Не совсем так — все и всегда нуждаются в деньгах, но далеко не каждый выберет себе жизнь на обочине общества. Потому что хотела обрести новые впечатления. Да неужели? Здесь в изобилии возможностей получить новые впечатления — катайся на горных лыжах, плавай на лодочке по Женевскому озеру, а ведь ни то, ни другое никогда ее не интересовало, даже любопытства не вызвало. Может быть, ей уже нечего терять и жизнь ее превратилась в ежедневное и нескончаемое разочарование?