Одиннадцатая заповедь

Коннор заплатил по счету, забрал в гардеробе пальто и шляпу и слился с людским потоком.

На площади Свободы яблоку негде было упасть, но Коннор тем не менее попытался протиснуться к возвышению для оратора. Он посмотрел в сторону выгородки для прессы, вокруг которой наблюдалась какая-то суета. Коннор улыбнулся, обнаружив Эшли Митчелла на его обычном месте, метрах в трех от того места, где должен был бы сидеть он сам.

– Где он? – спросил Болченков сержанта с рацией.

– Встреча с генералом Бородиным закончилась восемнадцать минут назад. Здесь он будет минут через семь.

– То есть через семь минут все и начнется. Нутром чую: тот, кого мы ищем, где-то в толпе.

Коннор с трудом прокладывал себе путь. Он оглядел окрестные крыши: более десятка снайперов шарили биноклями по толпе. По периметру площади было выставлено оцепление из двух сотен милиционеров.

Коннор еще раз взглянул на трибуну для прессы. Милиция проверяла документы у всех. В этом не было бы ничего необычного, если бы только некоторых журналистов не просили снимать головные уборы. Краем глаза Коннор заметил в нескольких шагах от себя Митчелла. Он нахмурился. Как молодому агенту удалось его узнать?

Неожиданно над площадью пронесся громкий рев, как будто на сцену вышла рок-звезда. Коннор обернулся и увидел, что на площадь въехал кортеж Зеримского.

Через несколько минут кандидат в президенты взобрался на подиум, и толпа взревела еще сильнее. Коннор не обращал внимания на царившее вокруг сумасшествие – он наблюдал за действиями милиционеров. Они явно что-то или кого-то искали. Внезапно в его голове возникла нехорошая мысль, но он быстро ее отогнал. Нет, это невозможно. Это уже паранойя. Один старый агент как-то сказал ему, что последнее задание – самое трудное.

Но если появились хоть малейшие подозрения, надо выбираться из опасной зоны. Коннор огляделся и решил, что начнет выбираться с площади, когда в очередной раз раздадутся бурные аплодисменты. В этом случае меньше вероятности, что кто-нибудь заметит, как он продирается сквозь толпу.

– Я только что видел того человека, – сказал Сергей.

– Где? – спросил Джексон.

– Вон, стоит лицом к Зеримскому шагах в двадцати от трибуны. У него другой цвет волос, и ходит он как старик. С тебя десять долларов.

– Как ты его заметил с такого расстояния?

– Он единственный, кто пытается уйти с площади.

Джексон вручил мальчику десятку в тот самый момент, когда Зеримский подошел к микрофону.

– Товарищи, – голос у лидера партии оказался зычным, – мне выпала большая честь выступить перед вами в качестве вашего кандидата. С каждым днем я все более убеждаюсь…

Коннор вновь увидел в толпе Митчелла. Он был к нему на несколько метров ближе, чем в прошлый раз.

– Подавляющее большинство наших сограждан хочет более справедливого распределения достояния, созданного их талантом и тяжелым трудом.

Как только митингующие принялись аплодировать, Коннор быстро переместился вправо. Когда аплодисменты утихли, он замер как вкопанный.

– Почему этот человек следует за твоим другом? – спросил Сергей.

– Потому что он – дилетант, непрофессионал, – ответил Джексон.

– Товарищи, – продолжал Зеримский, – посмотрите вокруг. По улицам Санкт-Петербурга разъезжают «мерседесы», БМВ и «ягуары». Но кому они принадлежат? Горстке представителей привилегированного класса.

Когда публика снова зааплодировала, Коннор еще на несколько шагов продвинулся к краю площади.

– Кажется, я его засек, – сказал милиционер в штатском.

– Где, где? – взволнованно спросил Болченков.

– Северная оконечность площади, около пятидесяти метров вглубь, замер на месте. Он не похож на человека с фотографии, но, как только раздаются аплодисменты, он передвигается слишком быстро для своего возраста.

– Вижу, – сказал Болченков. Спустя несколько секунд добавил: – Да, возможно, это он. Пора его брать. И как можно быстрее.

Эшли Митчелл стоял теперь всего в каком-то шаге от Коннора, который старательно делал вид, что не замечает его. Через несколько секунд начнется продолжительная овация, когда Зеримский расскажет о том, как он конфискует нечестно нажитые капиталы – это обещание всегда вызывало наибольшее воодушевление толпы. Коннор спокойно улизнет, а потом добьется того, чтобы Митчелла перевели на бумажную работу в какое-нибудь кишащее москитами болото.

– Не забывайте, – продолжал Зеримский, – что Россия снова может стать величайшей мировой державой.

Митингующие разразились аплодисментами. Коннор резко двинулся вправо и сделал уже три шага, когда милиционер схватил его за левую руку. Секундой позже другой подлетел к нему справа.

Коннор позволил повалить себя на землю. Правило первое: если при тебе нет ничего компрометирующего, не сопротивляйся при аресте. Толпа расступилась вокруг трех лежавших на земле мужчин. Митчелл насторожился в ожидании неизбежного вопроса: «Кто этот человек?»

– Киллер, нанятый мафией, – шепнул он соседям. Продвигаясь в сторону трибуны для прессы, он время от времени бормотал: – Киллер, нанятый мафией.

– Избрав меня своим президентом, вы сможете быть твердо уверенными в одном.