Одиннадцатая заповедь

– Не слишком много, если рассматривать поступившие сведения по отдельности. Но, если сложить их вместе, вырисовывается вот какая картина. Например, после того как миссис Фицджеральд встретилась с Джоан Беннетт, она сделала несколько звонков, в том числе один – на сотовый телефон Криса Джексона.

– Зачем ей было ему звонить? Она же знала, что он ушел из фирмы.

– Они знакомы очень давно. Он и Фицджеральд вместе служили во Вьетнаме. Именно Джексон представил Фицджеральда к медали, и он же привлек его к работе в качестве секретного сотрудника.

– Джексон рассказал ей о вас? – спросила Декстер, не веря собственным ушам.

– Нет. Мы заблокировали его сотовый телефон, как только обнаружили, что он в России. – Гутенберг улыбнулся. – Тем не менее мы можем определить, кто пытался дозвониться ему и кому пытался дозвониться он.

– Означает ли это, что вы знаете, кому Джексон докладывает о своих изысканиях?

– С тех пор как Джексон прилетел в Россию, он набирал только один номер – номер одного кабинета в Белом доме.

– Он звонил нашему другу мистеру Ллойду. Миссис Фицджеральд знает о том, что Джексон напрямую связан с Белым домом?

– Не думаю, – сказал Гутенберг.

Декстер кивнула.

– Следует позаботиться, чтобы она никогда об этом не узнала. Как обстоят дела с видеокассетой?

– Мы бы до сих пор не продвинулись в поисках, если бы не намек, прозвучавший в одном из перехваченных нами телефонных разговоров. Когда миссис Фицджеральд убедилась, что в том автомобиле была Джоан Беннетт, она позвонила дочери в Стэнфорд. Лучше сами послушайте этот разговор.

Он включил магнитофон.

– Привет, Тара. Это мама. Извини, что звоню так рано, но у меня очень печальная новость. Джоан Беннетт погибла в автокатастрофе.

– Джоан погибла? Скажи мне, что это неправда.

– К сожалению, правда. Боюсь, это каким-то образом связано с тем, что Коннор не вернулся домой.

– Да ты что, мам? В конце концов, папы нет всего-то три недели.

– Может, ты и права, я тем не менее понадежнее спрячу видеокассету, которую ты сняла на прощальной вечеринке. Она – единственное доказательство того, что твой отец знаком с Ником Гутенбергом.

Замдиректора остановил пленку.

– Когда через несколько минут миссис Фицджеральд вышла из дому с видеокассетой в руках, наш сотрудник проследовал за ней в университетскую библиотеку. Она села за компьютер на первом этаже, минут через двадцать, распечатав с десяток страниц, спустилась на лифте в отдел аудиовизуальных материалов. Через несколько минут она вышла оттуда уже без кассеты.

– Очевидно, она оставила ее среди других кассет аудиовизуального отдела.

– Видимо, да, – сказал Гутенберг.

– Сколько кассет в университетской библиотеке?

– Более двадцати пяти тысяч.

– Чтобы просмотреть их все, потребуется слишком много времени, – заметила Декстер.

– Это было бы так, если бы миссис Фицджеральд не сделала одну ошибку.

Декстер вопросительно приподняла бровь.

– Когда она вышла из библиотеки, у нее в руках была распечатка. Наш агент видел, как она выбросила ее в контейнер для использованных бумаг. Это был список видеокассет, которые находятся на руках и вряд ли будут возвращены в библиотеку до начала следующего семестра.

– Она, очевидно, оставила кассету в пустой ячейке, где никто ее не обнаружит по крайней мере в ближайшие несколько недель.

– Верно, – подтвердил Гутенберг.

– Сколько кассет было в списке?

– Четыреста семьдесят две, – ответил Гутенберг. – Я отобрал дюжину сотрудников – недавних студентов. В библиотеке они не будут бросаться в глаза. Полагаю, они довольно скоро наткнутся на нужную нам кассету.

– Позвоните мне сразу же, как только она будет у вас. Тогда уже ничто не помешает нам уничтожить… – На столе у Декстер зазвонил красный телефон, и она схватила трубку, прервавшись на полуслове.

– Директор, – произнесла она в трубку и нажала кнопку на своем секундомере. – Когда это произошло?.. А Джексон? Где он? – Выслушав ответ, она положила трубку.

– Я искренне надеюсь, что вам удастся найти видеокассету в течение ближайших сорока восьми часов, – сказала Декстер, глядя через стол на своего заместителя.

– Почему? – спросил Гутенберг, начиная нервничать.

– Эшли Митчелл сказал мне, что сегодня в восемь утра по петербургскому времени Коннор Фицджеральд был повешен, а Джексон только что сел во Франкфурте на самолет, вылетающий в Вашингтон.

7