Одиннадцатая заповедь

Хотя те, кто стоял на летном поле, не видели Жеримского, они прекрасно слышали его. Коннор удивился, что Жеримский говорил не задиристо и издевательски, как в Москве, а гораздо более примирительным тоном. Он поблагодарил «Тома» за теплый прием и высказал мнение, что его визит будет плодотворным для обоих народов.

Коннор был уверен, что Лоуренса не обмануть этим внешним проявлением вежливости. Президент России, видимо, считал, что здесь не время и не место раскрывать американцам свои подлинные намерения.

Пока Жеримский читал речь по написанному референтами тексту, Коннор взглянул на четырехдневную программу, подготовленную в Белом доме и опубликованную в газете «Вашингтон Пост». Коннор по опыту знал, что даже самый тщательно составленный план редко выполняется во всех подробностях. Он понимал, что в какой-то момент этого визита произойдет нечто неожиданное, и он должен быть уверен, что этого не случится тогда, когда он будет целиться из своей винтовки.

Обоих президентов должны были на вертолете доставить с базы «Эндрюс» в Белый дом, где им предстояло начать переговоры, которые продолжатся за обедом. После обеда Жеримский поедет отдохнуть в российское посольство, после чего вернется в Белый дом, где в его честь будет дан официальный ужин.

На следующее утро Жеримский должен поехать в Нью-Йорк и там выступить в ООН, а затем, после обеда с генеральным секретарем ООН, во второй половине дня посетить музей Метрополитен. Коннор громко рассмеялся, прочитав в газете, что Тому Лоуренсу известно, насколько Жеримский любит искусство: даже во время своей предвыборной кампании, несмотря на очень загруженный график поездок, он нашел время посетить не только Большой театр, но также Пушкинский музей в Москве и Эрмитаж в Петербурге.

В четверг вечером, когда Жеримский вернется в Вашингтон, ему хватит времени лишь на то, чтобы поехать в свое посольство и там переодеться в смокинг, потом отправиться в Центр имени Кеннеди смотреть «Лебединое озеро» в исполнении вашингтонского балета. «Вашингтон Пост» бестактно напомнила своим читателям, что больше половины балетной труппы составляют русские иммигранты.

В пятницу утром в Белом доме должны состояться дальнейшие переговоры, после которых Жеримский поедет на обед в Государственный департамент. Во второй половине дня Жеримский выступит на совместной сессии обеих палат Конгресса — это будет кульминационный пункт его четырехдневного визита. Как надеялся Лоуренс, это выступление сможет убедить сенаторов, что Жеримский — человек мира, и тогда они проголосуют за его законопроект о сокращении вооружений. Автор редакционной статьи в газете «Нью-Йорк Таймс» предупредил читателей, что в своем выступлении Жеримский, возможно, обрисует оборонительную стратегию России на ближайшее десятилетие. Дипломатический корреспондент этой газеты связался с пресс-бюро российского посольства, но ему лишь коротко ответили, что журналисты не получат никаких заранее заготовленных копий этой речи.

Вечером Жеримский будет почетным гостем на ужине американо-российского коммерческого совета. Копии его речи на этом ужине широко распространялись без какого бы то ни было, хотя бы беглого, упоминания об эмбарго. [50]Коннор внимательно прочел эту речь и понял, что ни один уважающий себя журналист публиковать ее не станет.

В субботу Жеримский и Том Лоуренс поедут на стадион Кука в Мэриленде смотреть футбольный матч между «Краснокожими» и «Упаковщиками из Грин-Бея» [51]— командой, болельщиком которой Лоуренс, в прошлом сенатор от штата Висконсин, был всю свою жизнь.

Вечером в российском посольстве Жеримский устроит ответный банкет в честь тех, кто оказал ему гостеприимство во время его визита.

На следующее утро он улетит обратно в Москву — но только если Коннору не удастся выполнить свой контракт.

Итак, Коннор должен был рассмотреть девять возможностей. Но он отверг семь из них еще до того, как Жеримский приземлился в Соединенных Штатах. Что же до остальных двух, то банкет в субботний вечер казался наиболее многообещающим, особенно после того, как Романов сказал ему, что мафия получила заказ на обслуживание всех приемов в российском посольстве.

Жалкие аплодисменты на экране вновь привлекли внимание Коннора к церемонии на базе «Эндрюс». Некоторые люди, стоявшие на летном поле, даже не поняли, что Жеримский уже закончил свою речь, пока он не спустился с трибуны, так что оказанный ему прием вовсе не был таким восторженным, как надеялся Лоуренс.

Оба президента прошли к вертолету, поднялись на борт и помахали толпе. Затем вертолет взмыл вверх, несколько секунд повисел над землей и полетел прочь. Женщины, которым не довелось раньше присутствовать при подобных церемониях, не знали, что им делать: удерживать ли свои шляпки или прижимать к ногам свои юбки.

Через семь минут вертолет приземлится на южной лужайке Белого дома; там его будут ждать Энди Ллойд и старший персонал Белого дома.