Одиннадцатая заповедь

Прежде мне не приходилось видеть эту аномалию, хотя я много о ней слышал. Можно сказать, что "Жвака" — это разновидность "Трамплина", но если всем известный "Трамплин" хорошо заметен, то его сестрица отлично маскируется и увидеть ее без детекторов очень сложно. Только Уокер с его острым зрением мог ее заметить до предупреждающего сигнала детектора. Во-вторых, если "Трамплин" наносит волновые удары гравитационным полем, то "Жвака", наоборот, с огромной силой втягивает в себя любые оказавшиеся поблизости предметы, сминает их, сдавливает в бесформенный ком и потом выбрасывает этот ком далеко от себя. Ну вот представьте себе, что вы засунули в рот пластинку жвачки, смяли ее зубами в комочек, а потом выплюнули — примерно то же самое. Взрослого мужчину моей комплекции "Жвака" уминает до бесформенной массы величиной с бейсбольный мяч. И лучше бы не встречать такую вот заразу на пути, но всякий опытный сталкер знает, что только в "Жваке" обнаруживается очень редкий и дорогой артефакт "Круассан" с эффектом облегчения ноши аж на 20 кил.

Уокер, естественно, об этом знает. Поэтому решил рискнуть, чертов псих. Достал детектор и начал сканировать аномалию.

— Есть! — воскликнул он. — Стоять на месте, детки, папа пойдет вперед.

— Папа сам вперед пойдет, потому что идиот, — ответил я.

— Есть немного, но рифму я заценил, — Уокер, бросая болты, прошел еще несколько метров, встал, водя перед собой рукой с детектором и, что-то буркнув сквозь зубы, пошел вправо, к огромным елям с разлапистыми кронами и бугристой корой. Здесь он замер, совсем как собака, делающая стойку, взял чуть левее и, сделав несколько осторожных шагов, сунул руку в траву.

— Вот он! — сказал Уокер, показывая нам искрящийся жемчужно-серый предмет, действительно напоминающий по форме популярную французскую булку. — Отличный улов, Борода без базара даст за него двадцать пять штук. Сегодня положительно мой день.

Ответить Уокеру я не успел — за деревьями раздалось угрожающее рычание, и ветви кустов закачались. На дорогу вымахнула здоровенная рыже-бурая псевдособака — величиной не меньше французского дога, круглая башка вся в шрамах, шерсть на загривке с сединой, на боках длинные ржавые свалявшиеся пряди чередуются с проплешинами, то ли линяет тварь, то ли в аномалию попала. Не меньше пятидесяти килограммов железных мышц и бешеной злобы, клыки в пасти чуть ли не с мой мизинец. Матерый, сильный и очень опасный зверь, которому явно не понравилось наше появление на его территории. Я даже успел подумать, псевдособака как бы охраняла "Круассан", и ей очень не понравилось, что мы его забрали.

За проведенное в Зоне время я многое узнал о повадках мутантов. Псевдособака, в отличие от своих слепых собратьев, потомок не домашних собак, а мутировавших в окрестностях Чернобыля волков, и как и ее прародитель крайне ревностно относится к своей территории, нападая на всякого, кто осмелится на нее зайти. При этом не раз случалось, что сталкеры спокойно проходили в десятке метров от псевдособак, которые даже не проявляли агрессивности. Видимо, не нарушали незримую границу. В этот раз мы ее нарушили.

Я вскинул автомат, но умный зверь, отлично поняв, что означает мое движение, рванулся за деревья, сбивая мне прицел, быстрыми прыжками понесся между древесных стволов, стараясь нас обойти. Причемтактически совершенно правильно, прижимая нас к "Жваке". Мгновение спустя я понял, что хитрая тварь отвлекла на себя наше внимание: из зарослей выскочили еще две псевдособаки, бурая и угольно-черная.

Я еще успел заметить краем глаза, как бурый пес с поразительной скоростью метнулся к Деду, намереваясь нанести роковой укус в пах, в бедренную артерию, но Дед оказался не робкого десятка, и быстротой реакции его природа не обидела. Когда пес прыгнул, Дед перехватил его ударом приклада по морде. Тычок был болезненный, ошеломленный пес отпрыгнул, мотая головой.

Под ухом оглушительно забухал "Кольт" Уокера. Я поймал в прицел черную тварь и нажал на спуск. Собака шарахнулась в кусты, мои пули ее, похоже, не достали, потому что мгновение спустя она вновь бросилась на меня со злобным рычанием. Когда на тебя несется здоровенный, свирепый и очень живучий зверь величиной с боксера, организм начинает творить чудеса. Сам не помню, как мне удалось увернуться от собаки и с разворота положить длинную очередь точно поперек тела зверя. Пес подпрыгнул на месте и побежал ко мне на трех лапах, но я успел разрядить остаток магазина прямо ему в морду, разворотив череп.

Когда ко мне вернулась способность соображать, я увидел, что мои спутники тоже хорошо сделали свою работу. Уокер стоял над трупом рыжего пса и разглядывал его, как заправский охотник рассматривает свой трофей, а Дед спокойно вытирал пучком травы лезвие ножа.

— Собака-друг человека, — сказал Уокер, продолжая любоваться вытянувшимся на траве мертвым псом. — Сегодня у человечества тремя друзьями стало меньше. Никого не покоцали?

— Меня нет, — объявил Дед, убирая нож.

— Я вродь тоже целый, — добавил я. — Сейчас хорошенько осмотрюсь.